Гремучие скелеты в шкафу Том 2 - [2]

У выражения «скелет в шкафу» есть еще одно — идиоматическое — значение. А именно: давний, тщательно скрываемый секрет. Такие скелетики у меня, может быть, тоже есть — но они, скорее, из шкафа с грязным бельем частной жизни. Что до профессиональной деятельности, то, возможно, нынешнюю молодежь многое в моих архивных статьях и шокирует. Лично меня — ни фига! Так же, как в случае с «BACK IN THE USSR», я намеренно абсолютно ничего не изменил в рукописях — хотя, скажу по правде, иногда руки чесались… Я оставил и дубово-номенклатурный стиль, и брань в адрес загнивающей западной культуры, и оды победоносной перестройке. Пусть все будет по-честному! Поскольку, на самом деле, ПО-ЧЕСТНОМУ ВСЕ И БЫЛО. Я, конечно, должен был как-то приноравливаться, стилистически и лексически, к требованиям совковой редактуры, но — клянусь! — я ни разу не соврал, не написал того, чего не думал и во что не верил. Скажем, самая популярная из предъявляемых мне претензий — что я зачморил «великую» группу «Queen». Могу сказать, что идеология и «политический заказ» туг абсолютно ни при чем: я всегда (и сейчас в том числе) терпеть не мог «Queen» и их гуттаперчевого соловья, и писал совершенно искренне. Ломают, конечно, чудовищно казенный стиль и реверансы в сторону комсомола в статьях о рок-клубах и рок-фестивапях восьмидесятых — однако это, как нетрудно догадаться, формулировалось исключительно в поддержку и во спасение моих «подпольных» подопечных. Оптимистичный пафос раннегорбачевского периода, опять же, был стопроцентно искренним: заря «перестройки и гласности» вообще была единственным и недолгим (к сожалению) периодом всей моей жизни, когда мой личный вектор более или менее совпадал с вектором развития всей страны… И последнее в этой связи: я «левак» по воспитанию и никогда не любил попсу (в смысле «культурный ширпотреб») — не только нашу, но и западную. Поэтому слова «буржуазный» и «коммерческий» я употреблял в ругательном смысле не в целях ебаной «контрпропаганды», а по велению сердца. Сейчас, правда, я и сам порядком обуржуазился, поэтому стал не таким оголтелым и, что называется, «различаю нюансы».

Насчет «сейчас» вообще вопрос отдельный. Если с честностью и прозрачностью моего наследия мне все ясно, то по поводу его актуальности и употре-бимости в сегодняшней жизни я могу только развести руками. И трусливо кивнуть на издательство «Амфора». Это все они затеяли! Объективно говоря, мне представляется, что многие материалы из первой («западной») части имеют познавательную ценность. Это, конечно, не всесторонние книги-монографии, но и не куцые, выхолощенные заметки из расплодившихся энциклопедий. Что до второй («советской») части, то это — даже в большей степени, чем «BACK IN THE USSR» — сборник автобиографических документов. Что-то вроде истории очарования, одержимой активности и постепенного выпадания одного молодого человека из некоей парадигмы… Боюсь, моих собственных метаний и всяческих «оргвопросов» там гораздо больше, чем рассказа о любимых артистах. Впрочем, на эту тему есть другая книга, «Тусовка», и я надеюсь, что она тоже когда-нибудь выйдет на русском.

В заключение могу сообщить, что мозоль на среднем пальце, которую я, бывало, натирал до боли, сейчас стала маленькой, аккуратной и уже много лет меня не беспокоит.

Как шрам повзрослевшего Гарри Поттера.

«Машина времени»: путь в двенадцать лет

Первую статью о Макаревиче и компании я написал весной или летом 1976 года для «Московского комсомольца». Однако тема была слишком стрёмной (!), и редактор музыкальной рубрики Юра Филинов «протащить» заметочку не смог… Текст, разумеется, утерян. Вторая попытка — предлагаемая ниже — началась в 1978 году с благословения Аркадия Петрова. После долгих ерзаний она все же вышла в «Клубе и художественной самодеятельности» — но будучи сокращенной раза в два. Было обидно, поскольку это был мой первый более-менее серьезный материал на русскую тему и он мне нравился. А осенью 1980-го я познакомился с компанией молодых людей из студенческого клуба МИФИ (гонцом от них, кстати, выступил прославившийся впоследствии художник Дима Врубель); они интересовались исключительно роком местного розлива и попросили меня написать что-нибудь про «Машину» или «Воскресенье» в их рукописный альманах «Зеркало». Я, чтобы долго не париться, предложил им оригинал порубленной статьи из «Клуба…», добавив в нее пару абзацев свежей информации (про новый состав и Театр комедии). Так, сам того не подозревая, я внедрился в самиздат…

Сон разума, по утверждению Гойи, рождает чудовищ. А сон средств массовой информации, отметим мы, рождает, помимо прочего, мифы и легенды. В рок-музыке Запада есть такой распространенный термин — «герои культа».

При этом имеются в виду отнюдь не религиозные лидеры, а просто-напросто некоторые группы и музыканты, которые, обладая недюжинным талантом, в силу тех или иных причин редко выступают, не имеют контрактов с фирмами грамзаписи, игнорируются телевидением и так далее. У них есть небольшие, но очень преданные кланы поклонников, а вся прочая многомиллионная масса рок-болельщиков питается красивыми слухами: «Знаешь, Джек, в „Роллинг Стоуне" писали, что в одном из подвалов в Нью-Йорке иногда играет такая группа-а…»