Греховные помыслы - [12]

– Я пошутил, дорогая. – Перегнувшись через стол, Макдугал похлопал внучку по руке. – Твой отец хорошо знает, что мои работники уже давно пользуются теми правами, за которые он борется для всех остальных.

– Это правда, сэр, – согласился Трент. – Вот почему мне не удалось организовать ваших рабочих, – лукаво улыбнувшись, добавил он. – В определенном смысле вы тоже враг профсоюзов.

– Замечательное наблюдение, Терри, – сказал Уоррен Лайонз, редактор «Аделаид эдвокейт». Вытащив записную книжку, он что-то в ней записал.

– Для твоих профсоюзов ситуация не становится проще, Терри, – серьезно продолжал Макдугал. – Вас ждут тяжелые битвы. Знаешь, что говорят в деловом мире? Я слышал, как один судовладелец заявил на бирже: «Рабочие – это просто грубые скоты! Даже если то, что они хотят, разумно и ничего тебе не стоит, – все равно не давай!»

Гости зашептались.

– Если они так считают, – мрачно сказал Трент, – что ж, они получат войну не на жизнь, а на смерть.

В дальнейшем за столом царила подавленная атмосфера, несмотря на то что блюда подавались восхитительные. Угощение готовил персонал небольшого французского кафе, недавно открывшегося в Мельбурне, и блюда были самыми изысканными.

После ужина дамы остались за столом выпить кофе с молоком, а мужчины удалились в кабинет, чтобы пропустить рюмочку-другую бренди.

– Я буду скучать, – прошептал Дэн Аделаиде, проходя мимо ее кресла. Тугой воротник душил его, да и вообще в тройке и галстуке молодой человек чувствовал себя не в своей тарелке.

Крейг Макдугал положил руку ему на плечо.

– Представляю, как ты себя сейчас чувствуешь. Я сам не могу смотреть на себя в зеркало. В этом наряде я похож на старого пингвина!

В кабинете непринужденная беседа за бренди и сигарами плавно перешла в дискуссию о будущем Австралии. Бокалы наполнялись снова и снова, окурки от сигар постепенно заполняли пепельницы. Разговор переходил от социологии к политике, от религии к сексу. При упоминании о сексе мысли Дэна устремились к ненаглядной, дожидавшейся его в столовой.

Адди тоже думала о нем. Женские разговоры она не слишком жаловала, как, впрочем, и ее бабушка. Послушав излияния Глэдис Лидден, жены городского советника, о пользе холодных ванн и долгих прогулок для мальчиков – «чтобы погасить пламя дурных страстей», старшая Аделаида наклонилась к внучке и прошептала:

– Я уже наслушалась досыта, и ты, наверное, тоже. Пойдем-ка прогуляемся в сад.

Адди с благодарностью пожала ей руку.

– Не хочу быть невежливой, мама, – обратилась она к своей матери, – но я обещала бабушке показать новые бутылочные деревья, которые мы посадили на прошлой неделе.

– В темноте? Это не подождет до утра?

– Сейчас полная луна, Джуно, – возразила Аделаида Макдугал. – Кроме того, от шампанского у меня кружится голова. Мне бы хотелось выйти на свежий воздух.

Под руку они чинно вышли из столовой, а оказавшись на веранде, захихикали, словно школьницы.

– «…пламя дурных страстей!» – передразнила старшая.

– «Мой драгоценный Герберт каждый вечер принимает холодную ванну…» – также подражая миссис Лидден, подхватила Адди. – Если бы она только знала! – смеясь, продолжила она. – Судя по рассказам девочек, которые встречаются с Гербертом, холодные ванны оказывают на него прямо противоположный эффект!

Старая дама едва не захлебнулась смехом и, чтобы удержаться на ногах, вынуждена была схватиться за руку внучки. По правде говоря, Адди чувствовала себя гораздо свободнее с бабушкой, чем с матерью. Несмотря на разницу в возрасте, обе Аделаиды прекрасно понимали друг друга.

Спустившись по широким ступеням, они по извилистой дорожке вышли в сад, представлявший собой экзотическую смесь традиционной английской флоры и местной растительности. Здесь росли дуб, вяз и лимонное дерево. Заросли шиповника и боярышника чередовались с кокосовыми пальмами, панданусом и древесным папоротником. Недавно посаженные бутылочные деревья отбрасывали длинные тени на поверхность пруда.

– На самом деле эти деревья, конечно, совершенно безобразны, но у меня не было другого предлога, чтобы оттуда улизнуть.

– Я их видела раньше, когда мы с Крейгом скрывались от закона.

Деревья и в самом деле были похожи на бутылки – толстые внизу и постепенно сужающиеся кверху, к «горлышку», где росли редкие, странного вида листья.

– Я никогда не устану слушать рассказы о тех чудесных годах, что вы с дедушкой провели в Раю, – вздохнула Адди. – Хотела бы я… – Она вдруг замолчала.

Бабушка улыбнулась:

– Хотела бы вместе с Дэном наслаждаться такой идиллией?

Адди была рада, что вокруг темно и потому не видно, как она покраснела.

– Ну, бабушка, зачем ты говоришь такие вещи! – с деланным недоумением сказала она.

Аделаида Макдугал обняла ее за талию и привлекла к себе.

– Ты меня не обманешь, девочка. Я же вижу, как вы с этим молодым человеком смотрите друг на друга. Я все еще помню язык любви. – Она шутливо хлопнула Адди по спине. – Готова поспорить, что вам с Дэном Бойлом не нужны холодные ванны, а?

От смеха Адди чуть не согнулась пополам.

– Бабушка Макдугал, как вам не стыдно! Ой, у Дэнни, наверное, уши горят.

– Я тебя не осуждаю. Мне нравится Дэнни, и вам нужно хватать свое счастье обеими руками. Жизнь коротка и утекает, словно песчинки в песочных часах. Дни, часы, минуты, секунды – время летит быстро. Считай каждое мгновение таким же драгоценным, как бриллиант. Старайся получить от жизни все, что она может дать.