Греческий мудрец Диоген - [3]

В это самое время и пришел Диоген к Антисфену.

«Вот и этот, – подумал про себя Антисфен, – пришел сюда послушать старика только от нечего делать. Прогоню я его!»

– Зачем ты пришел ко мне? – строго спросил он у Диогена.

– Учитель, я пришел слушать учение твое; жить хочу праведно!

– Уходи скорей, не надо мне никого; вы народ ненадежный, оставьте меня.

– Я не уйду от тебя, учитель.

– Прочь! – закричал Антисфен и замахнулся на него палкой.

– Вей меня, но знай, что еще не выросла такая крепкая дубина, чтобы отогнать меня от тебя; бей, но учи меня – сказал Диоген твердо.

Антисфен опустил палку, и лицо его просияло радостью.

– Друг мой, – сказал он, – обними и прости меня! Теперь я вижу, что ты выдержал трудное испытание; ты не только молод и крепок телом, но и силен духом. Не покидай же меня, помоги мне, будем вместе учиться правде и открывать ее людям.

И они зажили вместе.

Когда Диоген пришел в Афины, у него были еще кое-какие деньги. Но, недолго думая, он все их роздал нищим. Был у него сперва даже раб по имени Манес. Однажды Диоген рассказал Мане су о том, что он узнал от Антисфена, и стал убеждать его зажить вместе с ним одною нищенскою жизнью. Но рабу не понравилась такая жизнь, и он убежал от своего господина. После этого Диогена встретил один его знакомый и говорит ему:

– Что же ты не разыскиваешь Манеса! Заяви начальникам, его вернут!

– Зачем, – отвечал Диоген: – если Манес может обойтись без меня, отчего же я не могу обойтись без Манеса? Пускай себе гуляет на воле.

Диоген все раздумывал о том, как бы ему жить так, чтобы никогда никому не делать худого, – как сделать жизнь свою радостью, а не горем, каким она была до сих пор. «Если мне будет хорошо, – думал он, – то и другим вокруг меня станет лучше». – Между тем в Афинах наступил годовой праздник. В этот день собиралось туда много народу, и весь день потешались разными представлениями и играми и целую ночь пировали и веселились. Диоген не участвовал в этом празднестве, и в эту ночь, поужинав овсяным киселем, лежал, завернувшись в свой плащ, в укромном местечке на городской площади. Он смотрел на шумную бесшабашную толпу народа и раздумался о своей жизни.

«Вот – думал он, – люди веселятся, за день всего насмотрелись и наигрались, и теперь расходятся по трактирам. Там они напьются и наедятся вдоволь всего. Почему бы и мне не жить так, как они все живут? Зачем я отделился от них и хочу жить по-иному?»

И взяло его сомнение, так ли он живет как надо? Вдруг зашумело что-то по его плащу; он оглянулся; видит мышка. Подбежала она к его плошке и стала доедать остатки его киселя. Диоген посмотрел на нее, ободрился и сказал сам себе: «О чем ты думаешь, Диоген? Вот эта мышь довольна остатками твоей еды, а ты, разумная тварь, печалишься о том, что не лежишь, объевшись и напившись, на мягких подушках и цветных коврах!» Такими разумными мыслями укреплял себя Диоген в минуты сомнения и малодушия; и скоро он совсем перестал сомневаться в праведности избранной им жизни.

Как жил Диоген

Скоро Диоген отказался и от постоянного жилья и стал ночевать, где придется. В хорошую ночь он спал под открытым небом.

– Под такой крышей, – говаривал он, никому не тесно жить, всем места хватит. А звезды-то ночью блестят и мерцают, будто говорят меж собой о том, что им на нашей земле видать. Посмотришь на них и не скучно, словно не один лежишь, а с народом.

А в ненастье Диоген забирался под ворота. В Афинах было настроено много храмов разным богам. Был храм Бога, про которого говорили, что он посылает гром и молнию; другой был в честь Бога, которому молились во время войны; третий – тому богу, который, как думали, помогал в торговле, и еще было много других храмов. А перед этими храмами греки устроили большие ворота с узорчатой крышей.

Они клали много трудов на эти постройки, выписывали заграничных архитекторов. И города друг пред дружкой хвастались тем, у кого выше или красивее ворота поставлены. А Диоген смеялся над этим и говорил: «Это они мне домов настроили». У одного храма под воротами постоянно лежала большая пустая бочка. И Диоген полюбил эту бочку. Он часто залезал в нее, ночевал в ней и считал ее своим домом.

Раз Диоген вышел за город и пошел по дороге. Проходить надо было мимо родника. Диогену встретился мальчик. Захотелось мальчику пить. Он подошел к роднику, сложил ладони в пригоршни, набрал воды, напился и пошел дальше. А у Диогена была еще тогда своя кружка. Как увидал он, что мальчик без кружки обходится, бросил Диоген свою и не заводил больше новой: стал из горсти пять.

Для похлебки у Диогена была плошка. Только раз зашел он в трактир и попросил, чтобы его накормили. Видит – пришел в трактир бедняк за обедом, – домой хочет нести, а посуды нет. Смотрит Диоген, что будет делать бедняк. А тот купил краюшку хлеба, мякиш вынул из нее, а в корку налил похлебку и пошел домой. И это очень понравилось Диогену.

Питался Диоген подаянием. Иногда ловил рыбу на морском берегу. Сначала варил рыбу на огне, а потом стал сырую есть, и ничего – привык. Он с радостью говорил: «Вот мне и огня не нужно». Он ел также разные коренья и травы, и насыщался ими, и был здоров и силен.