Греческие древности. Быт, право, государственность - [19]

Из вышеизложенного ясно, что яркой приметой аристократического и олигархического строя было деление гражданской общины на два слоя, господствующий и подчиненный. Принадлежавшие к первому обладали не только гражданскими, но и политическими правами, т. е. прямо или косвенно участвовали в управлении, тогда как принадлежавшие ко второму имели только гражданские права, но в управлении не участвовали. Принадлежность каждого лица к тому или другому слою определялась его происхождением и не зависела от его воли. Но в тесной среде самих аристократов существовало полное равенство (οµοιοι), они тщательно и строго следили за тем, чтобы одна или несколько отдельных личностей не приобретали влияния, вследствие которого могла бы возникнуть тирания или господство немногих ко вреду всех. Вообще согласие в среде аристократов было необходимым условием существования их правления. Личные доблести, в древние времена скорее наследственные, нежели усвоенные, и потому принадлежавшие, скорее всего, благородным родам, служили также надежной опорой аристократии. В те времена еще не различались военные и гражданские доблести, и то, что называлось высшим образованием (παιδεια), состояло лишь во владении оружием и практической мудрости; это образование могло быть присуще только богатым и знатным родам, которым имения (отдаваемые в аренду или обрабатываемые крепостными) доставляли средства для безбедного и досужего существования, между тем как масса народа, занятая физическим трудом, мало имела времени для военных и государственных дел (Арист. Пол. III, 3, 3).

Положение низшего класса народа при господстве аристократии и олигархии обыкновенно бывало очень тяжело. Олигархи, сильные своим материальным и умственным превосходством, владением оружием и тесною солидарностью, державшие в своих руках все управление государством, свысока смотрели на массу, держали ее в политической и экономической зависимости и сильно притесняли[12]. Себя величали они отборными именами (αριστοι, βελτιστοι, καλοι, καγαθοι, ευγενεις, γενναιοι, γνωριµοι, επιεικεις, χαριεντες, χρηστοι, εσθλοι), а презрение к народу (δηµοτικοι, δηµοται, πενητες) выражали в разных бранных эпитетах (κακοι, δειλοι, πονηροι).

Особенно сильна и тяжела для народа была аристократия в тех странах, где пришлые завоеватели и их потомки занимали место туземных владетелей страны. Если они даже и принимали иногда в свою среду туземные благородные роды, то масса народа все-таки становилась в безусловную зависимость от них, которая должна была тем сильнее чувствоваться, что иногда покоренные сохраняли имя свободы (хотя лишаемы были гражданских прав и обязываемы платить подати) и вместе с нею возбуждающие воспоминания о прежних лучших временах. Разность происхождения делила весь народ в завоеванных странах на две части, господствующую и угнетенную, которые нередко имели даже разные законы и учреждения. Победители по праву завоевания делались владетелями земли, туземные же жители по отношению к ним становились или наследственными свободными арендаторами, или крепостными, которые обязаны были обрабатывать земли своих господ и доставлять им известную долю продуктов (например, в Спарте ειλωτες, в Фессалии πενεσται).

Об устройстве и управлении в аристократических и олигархических государствах нам известно вообще очень мало, особенно относительно древнейших времен; лишь относительно V и следующих веков сохранились несколько более полные сведения у авторов и в надписях.

Аристотель (Пол. IV, 11–13) различает во всяком государственном строе три стороны или части (moria), устройством которых определяется его сущность и отличие от других государств, именно: а) власть совещательную (το βουλεοµενον), б) власть исполнительную, представляемую должностными лицами (το περι τας αρχας), в) власть судебную (το δικαζον). Совещательная власть есть вместе с тем и решающая и в качестве таковой стоит во главе государства (κυριος της πολιτειας): ей принадлежит законодательство, решение вопросов о войне и мире, союзах и договорах, о жизни и смерти граждан, наконец, выбор должностных лиц и принятие от них отчетности. В олигархических государствах эта верховная власть принадлежала одной только части гражданской общины. В крайних олигархиях правительствующая корпорация соединяла в своих руках все три стороны власти, но в умеренных, где господствующее сословие было велико и потому не могло непосредственно заведовать всеми государственными делами, необходимо было большее или меньшее ее разделение.

В некоторых олигархиях верховная власть была предоставлена собранию всех полноправных граждан. Так, например, в Локрах собрание тысячи имело законодательную власть (Полиб. XII, 16), в Опунте – решало вопросы о договорах (Inscr. Gr. ant. 321). В других власть совещательная и решающая была предоставлена совету, а одно его отделение ведало текущими делами. Большой совет состоял обыкновенно из довольно значительного числа полноправных граждан; от совета в демократических государствах он отличался тем, что члены его избирались обыкновенно (из граждан старшего возраста, почему в некоторых государствах совет назывался γερουσια) не на один год, а пожизненно, и потому, в сущности, были безответственны. Так, например, из пожизненных членов состояли герусии в Спарте, Элиде и критских городах, также афинский ареопаг. В Книде был совет из 60 членов, носивших название αμνημονεξ и облеченных неограниченною и бесконтрольною властью; членами его могли быть только старшие в роде (Плут. Греч. вопр. 4). Замечательное олигархическое правление было в фокейской колонии Маcсалии: совет из 600 пожизненных членов (τιµουχοι или οιεξακοσιοι), избранных из числа граждан, имевших детей и происходивших не менее чем в 3-м поколении от граждан, имел в своих руках правительственную власть; 15 членов этого совета занимались текущими делами; из них трое были председателями и из этих трех один был представителем всего государства. Это благоразумное и умеренное (ευνοµωτατον по отзыву Страбона) устройство долгое время существовало в Массалии без всяких изменений