Греческая смоковница - [22]

Блондинка отбросила опустевшую бутылку и достала еще одну. Отковырнула зубами пластиковую пробку и сделала огромный глоток. Ей было очень хорошо. Веселясь, она стала лить вино на голову возлюбленного, тот, не прекращая играть на гитаре, задрал голову, ловя ртом струйку вина. Блондинка наклонилась и поцеловала его. Он снова запел:

Туманный очерк синеватых гор,

Зеленых рощ каштановых прохлада,

Ручья журчанье, рокот водопада,

Закатных тучек розовый узор,

Морская ширь, родной земли простор,

Бредущее в свою деревню стадо, —

Казалось бы, душа должна быть рада,

Все тешит слух, все восхищает взор.

Но нет тебя — и радость невозможна.

Хоть небеса невыразимо сини,

Природа бесконечно хороша,

Мне без тебя и пусто и тревожно,

Сержусь на все, блуждаю, как в пустыне,

И грустью переполнена душа.

— Ты ее любишь? — неожиданно спросила Патриция, кивнув на танцующую пьяную блондинку.

— Конечно, — ответил тот, не задумываясь. — Если бы я ее не любил, ты думаешь я бы занимался с ней сексом?

— Не знаю, — пожала плечами Патриция. — А ты давно с ней?

— Целых три дня, — чуть ли не с гордостью сказал мужчина.

— Значит, ты не спишь с девушками, которых не любишь? — поинтересовалась Патриция.

— Я люблю их всех, — незамедлительно последовал ответ.

Блондинка допила свою бутылку, и игриво, в танце, в свете костра, демонстрировала мужчине свою спортивную фигуру. Она небрежно откинула подальше пустую бутылку, развязала узел на боку и распахнула ткань, открывая ему свои прелести. Потом отобрала от него гитару, положила на землю и навалилась на него. Они оба упали на мягкую траву и поцеловались.

— Как я тебя хочу, — сказала блондинка, целуя его в колючую шею.

— Прекрасно, мышонок, — шутливо отбиваясь, сказал ее возлюбленный. — Давай прямо сейчас этим и займемся! — Он нежно отстранил ее и встал. — Ты пока не остынь, я только схожу по делам.

Он подал руку блондинке и она встала на ноги.

— Я тоже с тобой, — вдруг поднялась с места Патриция. Она продолжала свои эксперименты.

Блондинка самозабвенно осталась танцевать у костра, что-то себе напевая, а Патриция с мужчиной пошли по камням в черноту ночи, с трудом выбирая дорогу.

Мужчина остановился у невысокого обрыва и повернулся к ней спиной, доставая свое хозяйство. Патриция остановилась неподалеку, глядя на него в неверных отсветах костра.

— Ты говорила, что тоже хочешь, — сказал черноволосый, несмотря на выбранную роль беспечного прожженного знатока секса, чувствуя все-таки некую неловкость. — Ты, может быть, стесняешься случайно?

— Я?! — поразилась Патриция и демонстративно уселась на корточки между двух больших камней.

— Чего стесняться того, что естественно? — сказал черноволосый.

— У каждого свои проблемы, — ответила она.

Они подошли к палатке, черноволосый обнимал девушку за плечи. Он отдернул полог входа.

— Прошу вас, миледи, — кривляясь пригласил он.

— Спасибо, милорд. — Она залезла в палатку, сняв намотанную на талии материю и обнаженная улеглась рядом с блондинкой.

Мужчина залез на ожидавшую его женщину и они поцеловались.

— Ты не возражаешь, — повернулся он к Патриции, — если я обслужу ее первой?

— Да нет, ради бога. Пожалуйста, — ответила Патриция и повернулась к ним спиной, натянув на себя одеяло.

Мужчина без какой либо предварительной ласки рукой раздвинул возлюбленной ноги и вонзил в нее свой инструмент чувственного наслаждения. Колено блондинки больно уперлось Патриция в икру ноги, но Патриция не шелохнулась. Он стал двигаться равномерно и без вдохновения — видно присутствие Патриция пошло не на пользу.

Блондинка привычно вздыхала и стонала, рука ее, выгнулась неестественно и нащупала холмик груди Патриции.

Патриции стало неприятно. Она резко развернулась лицом к любовникам.

Вход палатки был не задернут, костер догорал, но его света хватило, чтобы разглядеть блестящие капли пота на виске черноволосого.

— Я вам не мешаю? — спросила Патриция.

Мужчина сжал зубы и ускорил движение. Патриция села и поджала ноги, обхватив колени руками. Наконец черноволосый застонал, сделал последние конвульсивно-стремительные рывки и замер в экстазе. Патриция с интересом наблюдала за ним.

— Тебе хорошо, мышонок? — спросил мужчина возлюбленную.

— Да, — простонала она и в палатке резко запахло вдруг винным перегаром. — Я люблю тебя.

— Сейчас и до тебя очередь дойдет, миледи, — успокоил мужчина Патрицию и устало повалился на спину между двумя женщинами.

Патриция бесцеремонно запустила руку в его мужское хозяйство.

— Слушай, — сказала она. — А ты его там случайно не истер до толщины волоска. Чего-то не найти.

— Ищущий да обрящет, — ответил черноволосый уязвленно. — Не знаешь как в таких ситуациях должна поступать опытная женщина? Ты ведь опытная женщина?

— И как я по твоему должна поступить? — полюбопытствовала Патриция.

— Слово «минет» вам что-нибудь говорит, миледи?

— Ха! Кто воспользовался, тот пусть и восстанавливает твои иссякшие силы. — Патриция пробралась к выходу, предусмотрительно прихватив шерстяное одеяло. — Как будешь готов — свисти, сексуальный гигант.

Она прошла к своей сумке и в свете костра натянула джинсы и футболку.

— Я жду, пока у тебя вновь станет, как штык! — крикнула она, услышав, что утомленный вином и бурным днем черноволосый любитель женщин сладко засопел.