Гражданская война в России: Записки белого партизана - [7]
Потерпевшие поражение под Воронежем, части 3-го косного корпуса с приданной ему пехотой постепенно отступили, ведя постоянные тяжелые арьергардные бои, на Касторное, где были усилены подкреплениями, как снятыми с фронта, так и пришедшими из тыла. Численность красных также возросла, и к 26 октября (8 ноября) они, отразив попытку контрнаступления Шкуро, перешли в наступление на Касторное с севера, востока и юга. После тяжелых, продолжавшихся неделю боев, воспользовавшись сильной метелью, красные нанесли решительный удар и в результате почти суточного непрерывного сражения 2 (15 ноября) овладели Касторным.
В тот же день Шкуро, морально надломленный поражением, был сменен на своем посту генерал-майором В. Г. Науменко и уехал в Харьков, откуда отбыл в Таганрог в штаб Главкома ВСЮР для доклада о положении на фронте.
На этом обрываются «Записки белого партизана» А. Г. Шкуро. Далее мы в самых общих чертах расскажем о последнем этапе его участия в Гражданской войне в России.
28 октября (10 ноября) приказом Главкома ВСЮР генерала Деникина за № 2633 было объявлено о награждении Шкуро английским королем «кавалером наиболее почетного ордена Бани» (РГВА. Ф. 40213. Оп. 1. Д. 1714. Л. 21), но лишь в Таганроге начальнику британской военной миссии генералу Хоулмэну>{13} представилась возможность вручить этот орден Андрею Григорьевичу.
В связи с тяжелой обстановкой, сложившейся на Кубани, и как следствие этого все возрастающим дезертирством из кубанских фронтовых частей в конце декабря 1919 г. по приказу Деникина Шкуро, известный своими «всюровскими» симпатиями, отправился на Кубань, где объявил казачий сполох и предпринял ряд попыток восстановить моральный дух кубанских казаков. Одновременно он, по-видимому, не без ведома генерала Деникина вел агитацию против Врангеля (отношения их начали обостряться после поражения ВСЮР и антиденикинской пропаганды последнего), распространяя слухи о якобы готовящемся Врангелем перевороте с целью провозглашения в России монархии и обращения за помощью к Германии. Узнавший об этом Врангель вызвал Шкуро к себе и имел с ним весьма серьезный разговор, во время которого Андрей Григорьевич сделал все, чтобы загладить конфликт. Однако отношения с Врангелем были безнадежно испорчены, и в самом непродолжительном времени Шкуро в этом убедился…
Врангель попытался втянуть Шкуро в интригу, направленную против Главкома ВСЮР генерала А. И. Деникина. Вот как излагал эту историю сам Андрей Григорьевич:
«Мой поезд остановился напротив поезда генерала Врангеля. Прошло несколько минут, как адъютант мне доложил, что меня желает видеть генерал Шатилов. Я приказал просить. С генералом Шатиловым я был давно знаком, но за время Гражданской войны нам как-то не приходилось встречаться. После взаимных приветствий генерал Шатилов заговорил о моих отношениях с генералом Врангелем. Сказал, что все недоумения, которые произошли между нами, вызваны исключительно тем, что генерал Врангель был неправильно информирован о моей работе и деятельности, что теперь ввиду тяжелого положения на фронте и общей опасности нам всем надо объединиться для спасения общего дела, а затем просил, чтобы зашел к генералу Врангелю. Не задумываясь, я ответил полным согласием и выразил готовность явиться к генералу Врангелю немедленно.
Спустя немного времени я пошел к генералу Врангелю. Будучи приглашен в салон, я там застал генералов Науменко и Шатилова. Генерал Врангель очень любезно принял меня, наговорил массу любезностей и просил помочь ему в той тяжелой работе, которую он на себя принял. Вскоре зашел только что прибывший с фронта генерал Улагай, но он был совершенно болен и сейчас же ушел. В тот же день он свалился от тифа и долго проболел. Когда ушел и генерал Науменко, то генерал Врангель начал расспрашивать о настроениях казачества на местах, о степени популярности генерала Деникина среди казачества и офицерства и вскользь несколько раз бросил мысль, что Главное Командование совершенно не понимает обстановки и всех нас ведет к гибели и что против этого надо бороться и искать какой-либо выход. Так как время было близко к Рождеству, то, помню, генерал Врангель сказал, что он хочет ехать на два-три дня в Кисловодск немножко отдохнуть, а также чтобы повидаться с Терским атаманом и генералом Эрдели. Собираясь также выехать в Кисловодск, где была моя семья, я предложил генералу Врангелю и генералу Шатилову с супругами встретить у меня сочельник. Генералы очень любезно согласились.
Мы соединили наши поезда, и 23-го декабря мы все вместе выехали. По дороге я долго беседовал с генералом Врангелем, который настойчиво доказывал мне, что вся общественность и армия в лице ее старших представителей совершенно изверилась в генерале Деникине, считая его командование пагубным для дела и присутствие генерала Романовского на посту начальника штаба даже преступным; что необходимо заставить во что бы то ни стало генерала Деникина сдать командование другому лицу и что с этим вполне согласны и что он уже переговорил об этом лично с Донским и Кубанским атаманами, с председателями их правительств, а также с командующим Донской армией генералом Сидориным и его начальником штаба генералом Кельчевским, с кубанскими генералами Покровским, Улагаем и Науменко, с видными членами Кубанской Рады и Донского круга, со многими чинами Ставки и представителями общественности и что все вполне разделяют его, Врангеля, точку зрения, и что теперь остановка только за мной и за Терским атаманом, а тогда в случае нашего соглаcия мы должны предъявить генералу Деникину ультимативное требование уйти, а в случае нужды не останавливаться ни перед чем.
Генерал-лейтенант Шкуро (настоящая фамилия — Шкура) Андрей Григорьевич (1886–1947) — родился в Екатеринодаре в семье казачьего офицера, казак станицы Пашковской, окончил 3-й Московский кадетский корпус и Николаевское кавалерийское училище в 1907 г., откуда был выпущен в 1-й Уманский полк Кубанского казачьего войска, с 1908 г. служил в 1-м Екатеринодарском конном полку. Участвовал в первой мировой войне; с августа 1914 г. служил в 3-м Хоперском полку, в декабре 1915 г. сформировал партизанский отряд (Кубанский конный отряд особого назначения), во главе которого оперировал в тылу австро-германских войск.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.