Гражданская война в Испании (1936 – 1939). - [2]

Однако именно военное и колониальное могущество сыграло с Испанским королевством дурную шутку. Сменявшие друг друга короли и королевы – сперва Габсбурги, затем Бурбоны – тратили на вооруженные силы и колонии львиную долю доходов. Несоразмерно высокие налоги (до трети стоимости любой сделки) душили ремесла, торговлю и сельское хозяйство. Королевство долго сохраняло колоссальную заокеанскую империю, но так и не смогло создать сбалансированной, динамичной экономики. В этом плане оно безнадежно отстало не только от великих держав – Англии, Швеции и Франции, но даже и от небольшой Саксонии и крошечной Голландии. Народ оставался бедным, буржуазия – неразвитой. Спутники капитализма – промышленность и финансы почти отсутствовали. Поэтому даже в эпоху расцвета испанского могущества иностранцы насмешливо говорили о «героической лени» испанцев.

Из-за экономического отставания Испанского королевства в XVII веке стали слабеть и его вооруженные силы. Флот проигрывал одну войну за другой. Армия терпела поражения от французов. Страна, по выражению историков, «покатилась по наклонной плоскости». К XVIII веку в борьбе с окрепшими соседями Испания лишилась Нидерландов, Италии и Гибралтара, а в начале ХIХ столетия от власти испанской короны освободились страны Южной Америки.

В эпоху наполеоновских войн королевство едва не лишилось суверенитета. Как и в годы арабского нашествия, вражеские войска оккупировали страну – на престол взошел чужеземный монарх. Но испанцы поразили тогда весь мир, изгнав могущественных захватчиков в результате тяжелейшей освободительной войны 1808-1814 годов. Однако былая мощь страны уже окончательно стала достоянием истории.

После 1815 года Испанское королевство более не приглашали на международные конгрессы, перекраивавшие европейскую территорию. Испанию стали называть средней, а то и малой державой.

В экономической и духовной области королевство оставалось в заколдованном круге натурального деревенского хозяйства, крестьянского малоземелья, неграмотности и огромного влияния католической церкви. Движущие силы испанского общества во главе с крайне малочисленной интеллигенцией тщетно пытались по примеру Франции и Англии направить страну по пути модернизации. Но сопротивление феодально-религиозной Испании казалось непреодолимым. С 1808 до 1873 года в королевстве произошло пять (!) революций, и все они были подавлены силами реакции. Всякий раз это сопровождалось пытками, виселицами и расстрелами. Виднейший испанский революционер ХIХ века, благородный офицер-конституционалист Риэго, овладевший властью без боя и настоявший на неприкосновенности короля, после победы «сил порядка» по воле того же самого монарха был подвергнут истязаниям и публично казнен в центре Мадрида.

Подавление пяти революций вооружило правящие классы королевства богатым опытом слежки, провокаций и расправ. Казнь Риэго сделала его мучеником в глазах медленно зарождавшегося конституционно-республиканского движения.

Конец ХIХ века принес королевству новое унижение. В короткой, спровоцированной Соединенными Штатами войне 1898 года испанцы лишились Кубы и Филиппин. Испанские гарнизоны не устояли против поддержанных американцами повстанцев. Испанский флот погиб почти полностью, не успев нанести потерь неприятелю.

О недееспособности вооруженных сил Испанского королевства и отсутствии заинтересованности испанского общества в победе свидетельствовали многочисленные факты. Генералитет и адмиралитет доносили с театра военных действий в Мадрид, что артиллеристы не умеют и не хотят учиться стрелять, что моряки, пехотинцы и кавалеристы не проявляют ни малейшей инициативы. Минеры в Манильской бухте поставили заграждения, но не удосужились проверить, исправны ли мины. Многие корабли имели течь еще до начала сражений. Армия и флот понесли потери главным образом не убитыми, а пленными и пропавшими без вести. Капитуляция Гаваны, Манилы, Гуантанамо произошла при абсолютном бездействии солдат и матросов. В самой Испании интеллигенция, буржуазия и трудящиеся тоже отнеслись к войне с равнодушием. Разгром королевства был очевиден. Горечь поражения не могла смягчить 20-миллионная компенсация, уплаченная Вашингтоном Мадриду, тем более что испанскому обществу не досталось и малой толики из этой суммы.

В ХХ век Испания вступила застойной полуфеодальной страной с глубокими социальными контрастами и напряженными межклассовыми отношениями. Королевство раздирали внутренние противоречия. В первой трети столетия нигде в Европе общественная атмосфера не была накалена так, как в Испании.

В стране сохранялась традиционная монархия во главе с королем Альфонсо XIII Бурбоном (1902-1931). Король Альфонс не отличался ни умом, ни характером, ни физической силой, ни красотой. Человек с внешностью повесы из оперетки, заносчивый, мало вмешивавшийся в государственные дела, он не вызывал у подданных любви или страха, восторга или презрения. Неудивительно, что при таком суверене главной опорой монархии была армия и силы безопасности. Недалекость королевской семьи и придворных чинов являлась одной из причин, по которым все сильнее развивалось оппозиционно-республиканское движение.