Гражданин двух планет - [137]

Глава 4 ПАДЕНИЕ АТЛАНТИДЫ

Мы снова обратили свои взоры к Атлантиде и поняли многое. Я видел прошлое, тот далекий период, когда сама Земля была еще младенцем в колыбели времен. Атлантов — представителей наиглавнейшего из доисторических народов — насчитывалось в самой Посейдонии и ее колониях почти триста миллионов душ. Атл был известен древней Земле как Атлан — «Царица Волн», а народ его звался «детьми Инкала», то есть солнца, или «детьми Бога»… Какое же падение ожидало великую страну! Теперь там, где некогда располагалась Атлантида, я вижу лишь дно беспокойного океана, покрытое илом и тиной. И узнать, что некогда это было местом обитания человека, может лишь ясновидящий, заглянувший в астральные летописи.

И вот, снова перед нашим взором возникла картина, и мы видели ее так же ясно, как могли когда-то созерцать ее глаза моей бедной, слабой и заслуживающей сострадания личности — Цельма. Это был величественный Каифул, императорский град, а там, вдалеке, едва ли уступая самой столице в величии, возвышался Марцеус с его башнями, дымовыми трубами и высокими зданиями — крупнейший из промышленных центров Атлана. В нем было множество заводов и фабрик, снабжавших всю Посейдонию вэйлуксами, неймами и прочими машинами и устройствами, а также тканями, хлебом и бесчисленными предметами быта и искусства. Более миллиона людей после работы возвращались домой в вэйлуксах, покрывая расстояние от пятидесяти до ста миль за считанные минуты… И все это должно было погибнуть из-за человеческого порока лишь несколько сотен лет спустя! То тут, то там я замечал блеск каналов, по которым поступала вода из рек и ручьев, а также произведенная генераторами, подобными тому, что был у Цельма в его последние дни пребывания в Умауре.

Мы видели мир таким, каким его видел Цельм: Суэрн с его многомиллионным населением; Некропан, в котором проживало девяносто с лишним миллионов людей; Европу — в то время еще нецивилизованную землю, занимавшую лишь шестую часть своей нынешней территории; Азию, тоже не столь обширную, как сейчас, но уже с населением более полумиллиона душ. Но самой блестящей и яркой цивилизацией, слава которой могла бы поспорить со славой цивилизации сегодняшней, была гордая Атлантида!

Одиннадцать сотен миллионов людей, цивилизованных и полу — цивилизованных, и столько же тогда еще абсолютных варваров, рассыпанных по всему континенту и островам, — таким был мир Цельма в общем виде… Число представителей человеческой расы и особенно ее рост в течение нескольких последних поколений ужасают пессимистов. Но величайшему из таких пессимистов, Мальтусу, не нужно было бы беспокоиться, если бы он ведал, что «мир идет то вверх, то вниз, и солнце дождь сменяет».

Количество людей в мире всегда меняется; их то больше, то меньше, ибо одни души приходят на Землю из девачана, другие уходят с Земли в девачан. Но сейчас с уходом одной души приходят чаще всего две. И хотя кажется, что ресурсы мира, предназначенные для душ, могут истощиться, эти ресурсы всегда будут превышать спрос на них. Так предусмотрено. Ведь от Отца изошло строго определенное количество Человеческих Лучей, и только они обладают Жизнью или когда-либо будут обладать ею. Просто они приходят и уходят, подобно приливам и отливам, — то на Землю, то на небеса. Посему мальтузианцам нечего опасаться.

Мы заглянули и в тот Атл, каким он стал примерно через тридцать веков после того, как я, то есть Цельм, покинул эту страну и перешел в девачан. Каифул уже выглядел иначе — он многое утратил. Нет, многое материальное, что когда-то видели мои земные глаза, еще не ушло, но люди больше не были теми высокими, стройными, благородными, которых знали Цельм и Анзими, ибо, когда для человечества наступает период упадка, сама людская природа ощутимо изменяется к худшему.

Марцеус — город ремесел и искусства — больше не существовал, он исчез еще до катаклизма. Искусство пострадало не так сильно, как наука. Последняя, прежде черпавшая знания из таинственных сил природы — из Наваз, перестала существовать, были забыты и стали почти мифом воздушные аппараты, а также многие другие устройства, известные Цельму. Неймы — чудесные беспроволочные передатчики, вокалиграфы, устройства для теплопередачи и для генерации воды — все это было потеряно в ночи времен. Но людям двадцатого века суждено вновь открыть их. Двести восемьдесят веков длится «этот День» и вскоре истечет его срок.

«И был вечер, и было утро: день седьмой». Вы, мужчины и женщины, слышащие мое послание, — люди нового Дня, и вам предстоит принять в наследство все, что от Отца нашего, навечно. И на склоне того грядущего Дня вы подниметесь в небеса, чтобы спастись от конца всего, когда «земля и все дела на ней сгорят»[106].

Но мне сейчас следует обращаться к прошлому, а не к будущему. Семена разложения, посеянные в сердцах атлантов Нечистым — хозяином Майнина, созрели и взошли. И тогда, через несколько столетий после эпохи Уоллуна и Цельма, началось долгое, неуклонное движение вниз: мужи и жены Посейдонии утратили уважение к себе, причем эта утрата проявлялась во всем и привела к развращению и разложению всей нации.