Гражданин двух планет - [133]

Я усомнился: «Может ли вообще существовать совершенство зла? Что же еще можно предложить мне, как не вещи, которыми я уже владею по закону божественного Сыновства? Бог дает своим детям власть над другими во имя добра, но власть эта может использоваться также и во зло — посредством мысленного воздействия. И есть ли власть выше той любви, что исполнена так, как Он предписал? Нет». Я размышлял подобным образом, как вдруг появилось прекрасное видение — передо мной стояла Фирис.

— Это ты, Фирис? — спросил я.

— Разве может кто-либо иной пройти через пламя А вокруг тебя? — вопросом же ответила она, проникая сквозь заграждение и становясь рядом со мной. Это было похоже на правду, ибо Овиас был по-своему совершенным существом. Рядом же с совершенством может стоять только совершенство. Но тут я услышал, как она тихо и горько вздыхает. Ее глаза были полны слез.

— Что печалит тебя, Фирис?

— Филос, ты спросил, и я отвечу. Должна признаться, что я прохожу испытание вместе с тобой и что моя жизнь — это грустная история греха. Горе мне, если ты отвергнешь меня из-за этого. — Она запнулась.

— Говори же, — воскликнул я в тревоге.

— Так слушай. В далекие времена в Посейдонии я была той, кого звали Анзими, а ты тем, кого звали Цельмом. Вспоминаешь ли ты то время?.. Да? И даже с горечью?.. Так вот, когда ты улетел на вэйлуксе, убежав от воспоминаний о Лоликс, я сильно тосковала, не зная, где ты. И когда ты не вернулся, я в безумии пошла к Инкализу Майнину. Он, казалось, удивился моему отчаянию, а потом спросил: «Ты любишь Цельма?» «Как свою душу, Инкализ», — призналась я. «Я удивляюсь этому. Впрочем, не важно. Ты хочешь, чтобы я помог тебе найти его? А что, если я люблю тебя, я, давший обет безбрачия? Что, если я скажу, что силой данных мне способностей могу вернуть его, но не сделаю этого?..»

Тогда, Филос, я стала просить за тебя, как просят о жизни! Я взывала к его милосердию. Наконец, суровые черты его лица смягчились, и он мягко сказал: «Не стану скрывать, я лишь проверял твою любовь к нему. Однако моя помощь должна быть вознаграждена. Но не деньгами, не драгоценными камнями, не властью — все это есть у меня в изобилии. Лишь один дар приму я от тебя. Слушай. Еще давно, когда я пришел к познанию глубочайших тайн Природы, мне было любопытно экспериментировать, и я искал помощника, полностью уверенный в своей способности держать в подчинении своего слугу — духа из отрядов Сатаны, демона. Но я переоценил свою силу и сам попал под его власть, став его жертвой. Поэтому однажды наступит день, когда моя душа будет отдана Люциферу в оплату долга, который продолжает расти. Есть лишь один способ избежать этого: предложить вместо себя другую, менее опытную душу. До наступления этой ночи одна девушка и ее любимый придут искать меня в час поклонения, чтобы просить исполнить обряд их бракосочетания, о котором уже давно было сообщено. Но я специально уйду, а ты будешь там, только ты и те двое. Сейчас они слабы, зато безгрешны. Но в их натурах есть склонность ко греху.

Все, о чем я прошу тебя, это сказать им, когда они спросят обо мне, что я ушел. Потом улыбнись им и спроси: «Вы пришли сочетаться браком?.. Только простолюдины объявляют о своем супружестве; мудрые же никогда не женятся, но вступают в брак истинный». И не говори больше ничего. Если они поймут этот легкий намек, то согрешат и потеряют души свои, а я, великий Инкализ, буду спасен. И тогда я верну тебе Цельма. Верну в любом случае, даже если они и не воспримут твой намек».

Майнин кончил говорить. Я в ужасе отскочила, готовая ответить отказом, но он сказал: «Помни только одно — ты можешь спасти Цельма». Я сначала решила, что он — дьявол. Потом поняла, что для него это было естественным желанием спасти свою душу, даже ценой других. И, ох, как я хотела, чтобы мой Цельм вернулся! Источая слезы, моя душа шептала, что все это будет несправедливо, а сердце просило в виде исключения закрыть на это глаза. И не думая более, справедливо то или нет, я уступила и сказала: «Раз ты просишь, я сделаю это».

И сделала. Но, обманув Инкала, Майнин обманул и меня — он не вернул мне любимого. Когда Рей Уоллун рассказал мне о твоей смерти, я чуть не умерла от стыда, мое сердце было разбито, ибо те мужчина и женщина вняли моему намеку. Они умерли многие годы спустя, скрывая преступление. Но я, Филос? Войдя в сговор с Майнином, я продала свою душу Лукавому Дьяволу, хозяину Майнина. Потому теперь и я должна поплатиться душой, если меня не спасут. Расплата грядет, я знаю об этом, и она тяжела. Как ни старалась я делать добро, чтобы искупить грех, все напрасно!

Но ты, моя душа-близнец, можешь спасти меня. Если ты не спасешь, то Вечный Закон приговорит меня ко второй смерти. Моя душа будет уничтожена, а Дух, который не смог соединиться с моей душой, вернется к Истоку — Отцу нашему. И тогда ты тоже должен будешь погибнуть, ибо мы едины, твой Дух есть также и мой Дух. Спаси себя, а значит и меня.

— Но как? — вскричал я, испытывая такую глубокую душевную тоску и такое сильное горе, будто ощутил приближение смерти. Фирис, мое второе «я», мой чистый ангел, была в смертельной опасности! Она сама была в трясине, а ее душе угрожала смерть. Но вместе с ней это угрожало и мне, ибо Дух наш был един.