Грайлок 2: Безгрешных нет - [21]

- Нас увидят, потом расскажут тем, кто станет нас преследовать, - возразил Туйвин, - тогда будет ясно, какой дорогой мы движемся.

Эйбон и сын истинного народа уже собрались сцепиться, но Морт вмешался и положил конец их спору.

- И так ясно, что именно этой дорогой! Городишко - ближайший к перевалу, его миновать мы не могли, если сбежали по галдербернской дороге. Заедем, но задерживаться не станем. Этакая дыра, что здесь делать подобному Солнцу императору?

Вблизи город выглядел еще хуже. Туйвин тут же принялся объяснять, почему поселение пришло в упадок:

- Это перекресток, проселочные дороги сходятся к тракту, купцы здесь ночевали перед тем, как перевалить Тархии. Так что появились постоялые дворы, пекарня, мясницкая лавка. Сапожник здесь наверняка неплохо зарабатывал, потому что в дороге обувь нужно менять частенько. А теперь трактом никто не пользуется, вот и пропадает город. Он дорогой жил, а без дороги помрет.

В воротах путников никто не остановил. Может, в прежние времена здесь и взимали пошлину, да теперь содержание мытника обойдется дороже, чем принесет дорожный сбор. Морт ехал по улице и разглядывал фасады домов. Краска на них выцвела и облупилась, вывески покрылись грязью, никто их уже давно не подновлял. Город и в самом деле умирал. Распахнутые ворота постоялых дворов вросли в землю - не было нужды их запирать. Зато ставни на окнах выглядели куда прочнее и новее, чем стены. Похоже, здесь воруют, и горожане приняли меры безопасности. Городишко выглядел еще хуже, чем заброшенный Гоалдерберн, там была холодная мертвая отрешенность, а здесь царило уныние, там - чистота холодного льда, а здесь - грязь, свидетельствующая о том, что местные уже сдались. Покорились судьбе и не пытаются поддерживать хотя бы видимость уюта и благопристойности. В уличной грязи лежали тощие свиньи, тут же рядышком играли чумазые ребятишки. Куры не разбегались из-под лошадиных копыт, а лениво разбредались. Да и все, что здесь делалось, происходило неторопливо, с ленцой и будто бы даже с неохотой. Кажется, и молотки в обнесенных заборами ремесленных мастерских стучали не так часто, как в других городах, и гончарный круг скрипел тише.

- Этот город мне нравится, - объявил Морт, - он напоминает родную Джагайю. Здесь так грязно и скверно, что меня прошибает слеза умиления. Совсем как на родине!

Разве что прохладней. Хотя чему здесь удивляться, Джагайю Солнце любит больше, чем иные земли.

Несколько местных, которых пришельцы повстречали на улице, глядели угрюмо, но, слава Солнцу, не выказывали враждебности или особого удивления, хотя чернокожий должен был казаться им диковиной. Возможно, здесь еще помнили рассказы о караванах с юга?

- Заедем в харчевню, что ли? - предложил Морт. - Возможно, местные повара еще не разучились готовить? Небось, набили руку, когда здесь ходили караваны.

- Тогда нам в центр, лучшее заведение наверняка там, - предложил Туйвин, - уж я-то знаю такие городишки, они все будто по одному плану построены.

- А как у нас с монетой? - осведомился Махаба. - У меня все отобрали.

- А у меня ничего и не было, - отозвался Морт. - Туйвин, ты у нас был ходячим кошельком. Что скажешь?

- Я гол, как новорожденный. Но мы можем загнать что-нибудь из снаряжения, вон тот топорик, например, что на поясе Махабы.

- Эй! Это мой топор!

- И за кого нас здесь примут? - задумчиво протянул Морт. - За дезертиров?

- Да уж точно, на нас снаряжение элерийских солдат… С деньгами нас бы приняли за принцев, не иначе. Э, ладно, пущу в ход последний запас.

- Туйвин, я знал, что на тебя можно положиться, когда речь заходит о монетах!

Что за запас?

- Я зашил золотую монету в голенище сапога. Но это последняя!

- Ручаюсь, ты врешь, - буркнул эйбон. - Если тебя потрясти, наверняка сыщется еще пара-тройка таких последних запасов. А ну-ка, сойди с коня и попрыгай, наверняка зазвенишь!

Спутники выехали на площадь - и тут же им на глаза попалась вывеска, изображающая толстяка в обнимку с бочкой. Ошибиться невозможно, это и есть питейное заведение.

- Туйвин, ты раньше бывал в этом городе? - спросил Морт.

- Нет, с чего ты взял?

- Я вижу тебя на вывеске.

- Глупости, ваше величество, у намалеванного человека волосы желтые, как полагается элерийцу, а я…

- Да нет, я имел в виду не того блондина, а второго, которого истинный элериец нежно обнял.

- Это же бочка!.. Ах, ты ж… ваше величество весьма остроумны. На Поле Греха тебе, Морт, память сменили на длинный язык, не иначе.

- Брось дуться. По-моему, нас здесь ждут неприятности.

- Чего?

- В этом убогом заведении не найдут сдачи с золотого.

Они спешились перед дверью, и Туйвин тут же оглянулся с беспокойством:

- Как бы не увели наших лошадок!

- Неужели здесь настолько не боятся королевских солдат?

На Морте и Махабе по-прежнему были бело-зеленые плащи, грязные, изодранные, но вполне узнаваемые. Плащ эйбона вдобавок украшал герб господина Лехана, Махаба старательно заляпал его грязью. Он мог изображать кого угодно, но на блавгородного элерийского рыцаря с собственным гербом не походил никак.

В дверях харчевни показался парнишка лет четырнадцати - то ли сын хозяина, то ли работник. Малец уставился на эйбона - уж он-то точно не застал караванов с юга.