Границы реальности - [28]

Спустя минуту окошко камеры открылось. В нем появилась физиономия Шолли, недовольный взгляд пробежался по камере:

– Что ты там орешь, Сколаза?

– Я сломал руку, лейтенант, и мне нужна медицинская помощь.

– Что, чёрт бы тебя побрал, за дерьмо ты вытворил, а? – Ноздри Шолли гневно раздулись, глаза забегали.

– Хотел поотжиматься на пальцах, лейтенант, да меня схватила судорога, и я грохнулся на руку. Болит зараза, позовите дока. – Рино показал изуродованную кисть.

– Ну и дерьмо же у тебя с рукой, Сколаза, – Шолли отвернулся в сторону, брезгливо сплюнул на пол, – надавать бы тебе по печени за такие выходки. Вернер! Заключённый получил травму руки, сходи за доктором Банни, – окликнул лейтенант охранника, сидящего за пультом. – Можешь несильно торопиться, как говорил философ или церковник: «Боль очищает». Вот пусть нашего Сколазу почистит немного.

– Вы так добры ко мне, лейтенант. Прям слёзы на глаза наворачиваются, точно мама родная заботитесь, – ухмыльнулся Рино, уселся на койку. – Вы когда-нибудь читали «Тома Сойера», лейтенант? – Взгляд упал на лежащую возле стены книгу.

– Нет, Сколаза, я, в отличие от тебя, в школе изучал законы этой страны, а не читал всякую беллетристику. – Шолли гневно сверкнул глазами. – Но тебе тоже пришлось познакомиться с ними, правда, так сказать, на собственной шкуре.

– Да вы не обижайтесь, лейтенант, я ведь так просто спросил, – вежливо извинился Рино, пряча ехидную улыбку, – мне вот понравилась книга, я и думаю, спрошу лейтенанта, может, и он читал.

– Нет, Сколаза, я не читал. Но эта книжка не сильно-то поможет тебе, – лейтенант зашелся смехом, – лучше читай Библию.

Тем временем вернулся Вернер, но не сам, а вместе с доктором Банни. Лет тридцати на вид, невероятно фигуристая, хотя невысокого роста. Рино хорошо запомнил её большие серые глаза, так гармонично сочетающиеся с невероятно бледной кожей и светлыми пшеничными волосами. Из одежды на докторе: чёрный брючный костюм, подчёркивающий в нужных местах прелести фигуры, и блестящие чёрные туфли на высоком каблуке.

– Что у вас стряслось? – спросила она нежным голосом, взгляд внимательных глаз остановился на лейтенанте.

– Этот болван Сколаза сломал себе руку. Пальцы, вернее. – Шолли тайком рассматривал пышную грудь женщины, пока та отвернулась, а затем обратился уже к заключённому: – Рино, отойди к стене и заведи руки за голову, мы отведем тебя в госпиталь, так что давай без глупостей.

– Что вы, лейтенант. Какие могут быть глупости, – ответил заключённый, громадное тело послушно встало у стены.

Шолли подал сигнал Вернеру, и тот открыл двери камеры. Рука лейтенанта покоилась на кобуре, вторая ладонь сжимала рукоятку алюминиевой тонфы. Шолли зашел внутрь.

– Гигс, в браслеты его, – приказал лейтенант. Охранник повесил дробовик на плечо, руки ловко выудили наручники из-за пояса. Подошел к Рино, собрался защелкнуть браслет на запястье, но не успел. Рукав формы зацепился за преграду.

«Что за…».

Гигс обернулся, рот раскрылся от удивления. За рукав держала доктор, красивые женские глаза смотрели с укором.

– Что же вы делаете? – возмутилась Кристин. – Как можно! Ведь у него сломаны пальцы.

Охранник бросил косой взгляд на лейтенанта, тот с явной неохотой, но кивнул, и лишь тогда наручники отправились обратно за пояс.

– Спасибо за заботу, доктор Банни. Болит ужасно. Но в браслетах мне было бы хуже, – поблагодарил Бритва.

– Конечно, болит, у вас ведь открытый перелом второй фаланги указательного пальца и ещё парочка закрытых, как я вижу, – подтвердила доктор, оглядывая торчащую наружу кость. – Расслабьтесь, я сделаю вам укол обезболивающего, а затем мы пойдем в госпиталь, где подлечим вашу руку.

– Одно лишнее движение, Сколаза, – со всей серьёзностью заявил Шолли, – и Гигс нашинкует тебе дробью так, что медицинская помощь тебе не понадобится. Ты меня понял?

– Как не понять, лейтенант, – ответил Рино, – забирайте уже.

– Лейтенант Шолли, нельзя ли повежливей с заключённым? – продолжала возмущаться доктор Банни, не желающая мириться с грубостью охранников.

Сделала инъекцию в руку заключённого. Шолли тем временем рассматривал соблазнительную попку доктора. Кристин одарила его таким колючим взглядом, что даже упрямый лейтенант отвернулся.

– Вы бы совсем иначе говорили, зная, что натворил этот ублюдок десять лет назад. Если бы не вмешательство Федерального Бюро, наш департамент так и не взял бы его за зад. – Шолли щелкнул пальцами. – Но теперь-то засранцу никуда не деться.

Кристин отвела взгляд в сторону, покачала головой.

– Ладно, Рино, выходи, но я тебе предупредил. Никаких выходок! – рявкнул лейтенант, дуло пистолета смотрело итальянцу в спину. Заключённый покорно кивнул, и Шолли вслед за ним направился в госпиталь.

Госпиталь находился на самом нижнем этаже государственной тюрьмы и представлял собой небольшое помещение квадратной формы, разделенное перегородками на несколько ещё более малых. Здесь имелась дюжина больничных коек для госпитализации заключённых, но обычно они пустовали.

В «Терминал Айленд» редко случались травматические инциденты. Основными пациентами доктора Банни и её коллег становились разнообразные хронические больные. А из хроников – всего один инфицированный СПИДом и несколько с венерическими заболеваниями. Травмы, конечно, тоже случались, но довольно редко. Тем не менее, все медики, работающие в окружной тюрьме, – специалисты высокого класса.