Граница земли - [26]

И это не было глупыми предосторожностями. Каждая семья Мак-Кенов предпринимала такие же действия. Учитывая напряженные отношения между Мак-Кенами и остальным миром - не говоря уж о постоянной борьбе за власть среди Мак-Кенов Пан-Мака - никогда нельзя было сказать с уверенностью, что может происходить вне их домов: быть может, внешний воздух содержит радиоактивную пыль или бактериологическое оружие, или - просто в небе кружат самолеты, готовые сбросить на землю свой смертоносный груз.

Для членов четырех правящих фамилий дурных Мак-Кенов существовало не менее пятнадцати безопасных и хорошо охраняемых убежищ. Эти убежища были разбросаны по обеим Америкам - везде, где правил закон всесильного синдиката Пан-Мака. И Дом Кваггера был далеко не самым большим - ведь он, даже с помощью квалифицированных специалистов так и не смог произвести на свет сына и наследника фамилии.

Тем не менее, Дом Кваггера был рассчитан примерно на две тысячи восемьсот человек. Когда особых поводов для тревоги не было, и Саймон Мак-Кен Кваггер мог себе позволить жить на одной из своих роскошных вилл на озере Пауэлл или за рекой Арканзас, количество обслуживающего персонала, остававшегося в доме, сокращалось всего-то до каких нибудь восьми сотен.

Но сейчас дом был полон.

Это вовсе не означало, что предвидится неизбежное вооруженное нападение. Кваггер забрался в свою бронированную берлогу из чистой предусмотрительности, как только заслышал о Комете Сикара - просто принял необходимые меры предосторожности. Когда комета обратилась в пыль и щебень, он уже решил было перебраться куда-нибудь в другое место, но передумал. Никогда не разберешь, можно ли доверять всем этим фокусникам от науки. Они, правда, клятвенно заверяли, что от кометы осталось не больше нескольких сотен килограммов, но Мак-Кены всегда тщательно оберегали свою драгоценную жизнь.

К тому же, что бы там ни было, Саймон Мак-Кен Кваггер любил Дом Кваггеров. То был его собственный дом. Штат слуг и обслуги был тщательно подобран - все две с лишним тысячи; разумеется, это был минимум, которого едва хватало Кваггеру, чтобы обеспечить минимальный комфорт.

Не случайно было и то, что семьдесят процентов обслуживающего персонала составляли женщины - юные и привлекательные, чтобы не сказать - красивые. В Брига-де Мира специально и очень тщательно подбирали людей именно с такими качествами. В других домах Мак-Кенов состав слуг был другой - женщины Мак-Кенов предпочитали иметь в своем окружении сильных и красивых мужчин; это было одним из базовых правил в том полушарии Земли, где правил Консорциум Пак-Мак: ни один Мак-Кен не должен отказывать себе в том, чего ему - или ей - хотелось.

В конце-то концов, разве не этого добивалось правительство?

Зал приемов Кваггера находился в самом сердце его горной твердыни.

Через десять минут после того, как шасси «Кваггера-Один» коснулось взлетно-посадочной полосы, Кваггера проводили туда. Сейчас он, постанывая и ворча, лежал на мягком столе, покуда два квалифицированных массажиста бережно поглаживали и разминали его громадное тело, чтобы снять стресс и напряжение. Потолок комнаты представлял собой низкий купол, по которому скользили трехмерные проекции облаков на фоне синего летнего неба - тоже, разумеется, проекции. На стенах помещались экраны обзора, подключенные к камерам, установленным по всем владениям Кваггера. На экранах можно было видеть заводы, рудники, фермы - словом, все, что делало Кваггера богатым и придавало ему величия. Нет, подумал про себя Саймон Кваггер, не на самом деле богатым и величественным! По крайней мере, не по меркам Мак-Кенов, входящих в Консорциум Пан-Мак. Из четырех владений Мак-Кенов его было самым маленьким. В Семье Мак-Кенов все родственники именовались «кузенами» - ион ненавидел их всех. Кузен Маркус на востоке владел богатым Атлантическим побережьем с его огромными городами и мощными заводами; кузен Айзек на западе - Тихоокеанским побережьем и одной из самых богатых провинций того, что некогда было Канадой, а кузен Даниэль властвовал почти над всей Латинской Америкой.

Но кое-что все-таки могло служить Кваггеру утешением.

По бокам от Кваггера стояли четыре красивых женщины в облегающих платьях, с серебряными подносами - охлажденное вино и маленькие горячие пирожки, замороженные фрукты, сладости - все, что могло бы пробудить аппетит Лорда Кваггера. Кваггер озадаченно разглядывал подносы в ожидании того, пока кто-нибудь положит ему в рот лучший кусочек. Он рассеянно протянул руку и положил ее на талию ближней из служанок.

Обычно женщинам не позволялось кормить Кваггера из своих рук. Это была прерогатива Анджи. Маленькое существо ревниво оглядело подносы, выбрало нужный кусочек и положило его прямо в рот ожидающего Кваггера.

Лорд Кваггер удовлетворенно вздохнул - он снова был у себя дома.

Когда Кваггер был дома, он чувствовал себя в безопасности. Когда с ним была Анджи, он чувствовал, что его любят.

И для того, и для другого были причины. Анджи очень любила его - и будет любить всегда; она была генетически создана для любви, и с самого момента своего рождения в ней была заложена любовь к Кваггеру. Она не смогла бы не любить его, даже если бы захотела.