Граница. Таежный роман. Карты - [35]

— Минут пятнадцать… или чуть больше, — ответила она, глядя милиционеру прямо в глаза.

Тот постоял, переводя испытующий взгляд то на ухмыляющегося Жору, то на девушку. Он принимал непростое решение, выбирал между… Бог ему судья, между чем он в тот момент выбирал. Между Богом и Коммунистической партией, может быть.

— А я и смотрю, народ брызнул, — как ни в чем не бывало заговорил Жора, похлопывая лейтенанта по плечу. — Так и сказал Галюсе, что, мол, случилось чего-то. Знать, люстру табуретом проредили? Или опять бюст опрокинули?

— Ладно, Жора, — сказал, наконец, милиционер, поправляя китель, — пойду я…

— Давай, Толя! — махнул ему Жора. — Дочке привет передавай!

Уже к вечеру Галина узнала о том, что в действительности произошло в клубе.

Жорина бывшая подруга решила то ли позлить его, то ли и впрямь запала на заезжего ухажера, но Жбан получил отставку по всей форме и на глазах многочисленных собравшихся в клубе чанцев. Чтобы закрепить разрыв, девушка демонстративно танцевала со своим новым кавалером. Жора не долго терпел такое безобразие. Слухи носили по залу разные версии — одни менее кровавые, другие более. Суть их сводилась к тому, что Жора подошел к танцующим и ударил свою неверную пассию по лицу. Ударил, судя по всему, кастетом, потому что таких разрушений на человеческом лице не смог бы произвести даже самый тяжелый кулак. Кровь, крики, паника. Быстрее всех среагировал на произошедшее заезжий кавалер. Он попытался сбежать, но судорожно сжавшиеся на лацкане его пиджака пальцы девушки не удалось оторвать раньше, чем Жора замахнулся для второго удара. Тот пришелся точно в переносицу трусливого ухажера.

Трудно сказать, почему Жора Жбан совершил преступление на глазах у стольких свидетелей.

Некоторые чанцы, особенно бабушки и соплюшки с бантиками, охотно приняли версию о том, что причиной расправы стала ревность. Конечно, роман Жоры и той девицы носил довольно бурный характер, и вроде как Жора питал к ней какие-то там чувства. Имея богатую фантазию, можно было представить себе, что местный король вспылил и в порыве гнева нанес два страшных удара своим обидчикам.

Но те, кто хоть немного знали Жору, никогда не поверили бы в эту сопливую историю. Судите сами. Жизнь научила потомственного блатаря уму-разуму. Он выжил во время сучьей войны, пережил шмоны и облавы, до него не добрались ни цепкие когти органов, ни перо обиженных им уркаганов. Жора Жбан умел держать себя в руках и просчитывать ситуации. То, что он на первой же минуте обзавелся свидетельницей, — лишнее тому подтверждение.

Тогда в чем же дело? Ради чего этот кровавый спектакль при таком стечении публики?

Жора Жбан был королем. И власть его опиралась в первую очередь на страх. На страх, который он внушал всем без исключения жителям города. В их глазах Жбан был велик и всемогущ, и любое неповиновение или противление ему наказывалось неотвратимо и жестоко. Жоре публично нанесли оскорбление, его отшили в присутствии полутора сотен горожан. Спусти он это оскорбление, он дал бы повод думать, что может быть иначе, что можно-таки ослушаться его и избежать кары. Расправа должна была произойти немедленно, на глазах тех, кто стал свидетелем этого маленького бунта, чтобы все видели, все запомнили и разнесли по городу.

Времени на подготовку не было, возможности выждать более удачный момент тоже. Жора просто ударил, не слишком еще представляя себе варианты для отступления. Ударил, потому что не видел для себя другого выхода.

Слухи быстро разлохматили эту историю, приписав Жориным рукам реки крови. Поговаривали, что из клуба вынесли и погрузили в закрытый фургон не то три, не то восемь мертвых тел и по меньшей мере один убитый был сотрудником милиции.

На самом деле трупов не было вовсе. Была сломана челюсть у своевольной девушки. А вот ухажер ее пострадал серьезно: сломанные кости лица его провалились внутрь, передние зубы были выбиты, но самое страшное — он ослеп.

Вследствие последнего обстоятельства он не мог быть привлечен в качестве свидетеля по делу, ибо не имел возможности опознать нападавшего, а имя Жоры знал лишь с чужих слов. Других свидетелей драки не нашлось. Многие вспоминали только лежащего на полу молодого мужчину и сидящую рядом девушку с залитым кровью лицом. Но ни один житель Чанска не рискнул сообщить, что лично видел, как Жора Жбан наносил удары. Не нашлось даже никого, кто мог бы засвидетельствовать его присутствие на этих танцах.

Напротив, нашлась свидетельница, которая утверждала, что в момент, когда из клуба побежали люди, означенный гражданин уже более десяти минут стоял рядом с ней.

Этой свидетельницей была Галина.

Поначалу роль спасительницы уголовника Гале не понравилась. Несколько оправившись от испуга, она порывалась даже обратиться в компетентные органы и рассказать, как все было на самом деле. И даже пошла. На следующий же день и пошла.

Но прошла мимо отделения, из дверей которого навстречу ей выскочил тот самый лейтенант, что лебезил перед преступником. Куда она идет? Кому собирается выкладывать свою правду? Да они скорее скрутят ей руки и отвезут к Жоре на расправу, чем арестуют его самого!