Граница миров - [22]
И тут Дама-с Разными-Глазами, которая прежде молчала, решительно подошла к ним. Она швырнула наземь дымящуюся сигарету, раздавила ее каблуком, чтобы погасить, и впилась своими разными глазами в глаза Мужчины-Женщины.
– Хватит!
Люди на балконе начали выкрикивать ужасные слова и метать вниз апельсины. Крестный подобрал один из них и как ни в чём не бывало начал его чистить со словами:
– Значит, это я коллекционирую дипломатические скандалы?
Если бы Крестный не улыбался, Виктория сильно встревожилась бы. Потому что Дама-с Разными-Глазами – та и не думала улыбаться.
– Это уже перестало быть правдой, Янус, и вам это известно. Данная персона вздумала отнять у вас ваше семейное свойство, вот почему Матушка Хильдегард…
– …выполнила свой долг, – договорил Мужчина-Женщина и одним ловким движением подкрутил свои спиральные усы. – Она, вероятно, тоже из числа моих потомков, – добавил он, – но это не помешало ей предать меня, изменив свое имя и нарушив устои нашей семейной политики. Основной закон Аркантерры – нейтралитет. А донья Мерседес Имельда активно вмешивалась в дела других Семей, вашей в частности. Так что, покончив с собой, она просто искупила свою вину. Что же касается этой персоны, нам с вами лучше благоразумно подождать здесь, пока она не придет к более удачным решениям.
Виктория заметила, как Дама-с-Разными-Глазами судорожно стиснула рукоятку своего молотка, однако Крестный успел встать между ней и Мужчиной-Женщиной.
– Don Янус, предлагаю сделку: если нам удастся доказать вам, что эта персона вовлекла Аркантерру в свои козни, мы всем скопом покажем ей, где раки зимуют.
Виктория ни слова не понимала в этих взрослых разговорах, но тем не менее удивилась: откуда Крестный знает, где зимуют раки? Как-то не похоже на него. В любом случае, он выглядел настоящим героем. Да он и был всегда ее любимым героем. Вот только почему же он ее не видит?
Мужчина-Женщина сунул свою Книгу обратно в жабо.
– Ладно, уговор принят. А пока, niño, я запрещаю кому бы то ни было на Аркантерре завязывать какие бы то ни было отношения с тобой и твоей шайкой. Вы оказываете слишком дурное влияние на моих подданных.
Люди на балконе мгновенно вернулись в дом, сам балкон сложился всё с тем же картонным шорохом, а на его месте осталась гладкая белая стена.
Виктория увидела, как тень Мужчины-Женщины взмыла в небо, точно большая дымная птица. Миг спустя она исчезла из виду.
Дама-с-Разными-Глазами сверлила Крестного яростным взглядом. Казалось, ей не терпится пустить в ход свой молоток, чтобы повыбивать ему все зубы и стереть с его лица улыбку.
– Н-да, боюсь, нам не скоро доведется поболтать с каким-нибудь аркантерровцем, да мы им ничего и не докажем. А тебе, я гляжу, на всё плевать! – проворчала она, взглянув на Другого-Рыжего-Прерыжего-Добряка. – Мир гибнет на глазах, Матушка Хильдегард пропала ни за понюх табаку, а ты стоишь себе в уголке и в ус не дуешь. Иногда ведешь себя прямо как лакей!
Виктория почувствовала горечь в гневных словах Дамы-с-Разными-Глазами. Казалось, она ждет от Другого-Рыжего-Прерыжего-Добряка чего-то очень важного для нее.
А тот даже не взглянул в ее сторону. Лишь коротко сказал:
– Жаль.
И уставился на тротуар, где еще несколько мгновений назад стоял Мужчина-Женщина. Тени по-прежнему кишели у ног Другого-Рыжего-Прерыжего-Добряка, словно искали что-то, чего не могли найти.
Внезапно Виктория увидела, как одна из них поползла к ней; девочка замерла, лихорадочно прикидывая, что выбрать: ей хотелось и сбежать, и остаться.
Но тут тени смешались с солнцем. Вода на дне ванны, откуда Виктория наблюдала этот мир, помутнела, все формы и краски смешались воедино в мощном водовороте. Не стало больше ни Другого-Рыжего-Прерыжего-Добряка, ни Дамы-с-Разными-Глазами, ни солнца, ни улицы. Даже Крестный и тот исчез. Виктории еще не доводилось переживать ничего подобного во время своих путешествий. Она так и не уразумела, что произошло. Только почувствовала, как водоворот засасывает ее, грозя растворить и смешать с целой вселенной.
Виктория подумала: «Нет!» – и водоворот тут же изменил направление и замедлился. Краски и формы постепенно вернулись на свои места. Улица обрела более или менее устойчивый вид. Теперь она была темной и безлюдной. Солнечные лучи уже не пробивались вниз между крышами.
Виктория огляделась. Крестный исчез. Где же он? Она пошла прямо, свернула направо, поднялась по лестнице, свернула налево. Небо над улицами, там, в вышине, постепенно утрачивало голубизну. На углу какого-то парка Виктория заметила силуэт человека, которого приняла было за Крестного, но это оказался фонарщик с шестом на плече. На фасадах домов иногда появлялись двери, из них выходили люди, все как один незнакомые; они шептались друг с другом, выгуливали собак и, пожелав соседям доброй ночи, возвращались домой.
