Граница - [20]

Фукс проверил зашифрованный текст — всё правильно! — и сфотографировав его, сжег только что исписанные листы.

Опять кашлянул гость.

«И ему не спится!» — злорадно подумал Фукс, еще раз пробегая глазами начало восемьдесят четвертой страницы.

«Жребий брошен»... А вот и неиспользованная при шифровке строка, первая после заголовка.

«Результаты этого свидания не замедлили сказаться».

Фукс выругался. Уж не на свидание ли его, Фукса, с этим агентом намекал старик Драйзер?

 

Пленка, на которую Фукс зафотографировал шифровку, утром была доставлена в посольство. Там было кому следить за деятельностью метеоритной «экспедиции».

Глава тринадцатая ЗАДАЧИ СУМАСШЕДШЕГО МАТЕМАТИКА

Свет в окне. — Лейтенант Ганиев предлагает старшине Каримову свои услуги. — Гульджан будет согласна. — Концерт для русских эмигрантов. — Белые, серые и черные собаки. — Опять загадка. — Где недостающие цифры? — Старшина уточняет. — «В высших сферах делового мира все так или иначе друг с другом связаны». — Где условленное место? — Итак, «в условленном месте». — Встреча будет обеспечена.

Была полночь, а в ленинской комнате горел свет. Зазвонил телефон. Старшина Каримов поднял трубку.

— Почему свет? Спать давно пора, — послышался голос капитана Демина. — Кто там сидит?

— Один я, старшина Каримов, товарищ капитан.

— Что делаете? Почему не спите?

— Да так, — помедлил с ответом старшина. — Так, сижу, думаю. ...Можно сказать, на посторонние темы... Да всё равно, товарищ капитан, завтра у меня выходной. Выспаться успею.

— Ну ладно, — разрешил начальник заставы. — Но не очень засиживайтесь.

 

Лейтенант Ганиев вернулся с границы.

— На перевале скопилось много снега, — доложил он капитану Демину. — Там надо быть особенно осторожными: вполне может произойти обвал.

— Да, этот перевал нам еще аукнется, — задумчиво произнес Демин. — Недаром начальник отряда полковник Воронков приказал обратить внимание...

Ганиев достал портсигар.

— Можно курить?

Демин кивнул.

— Кстати, лейтенант, — заметил он озабоченно, — что-то у нас старшина захандрил. Ходит грустный. Не спит. Сидит сейчас в ленинской комнате. Вряд ли его так расстроило поражение на лыжных соревнованиях. Он у нас не из слабонервных. Тут что-то другое.

Ганиев чиркнул спичкой.

— Постараюсь узнать, в чем дело.

— Вот-вот. А то мне это не удалось, — сказал Демин. — Ну, не буду мешать. Поговорите с ним.

 

В ленинской комнате лейтенант Ганиев застал старшину за странным занятием: он устремил глаза в потолок, а рукой машинально листал журнал.

Увидев замполита, старшина вскочил:

— Читаю вот журналы...

— Садитесь, — сказал лейтенант. — Что не спите?

— Да так, не спится, — ответил Каримов присаживаясь.

Лейтенант предложил ему папиросу. Старшина взял.

— Вы ведь не курите, — заметил Ганиев.

— Иногда курю.

Старшина затянулся и закашлялся.

— Ну вот, — засмеялся Ганиев. — Вот вы какой курильщик.

И Каримов тоже улыбнулся. Ему захотелось всё рассказать лейтенанту.

Ганиев слушал внимательно.

Старшина подробно говорил про случай с Ибрагимом, когда отбили от волков отару, и как Ибрагим хотел его обнять, а он, старшина, случайно отстранился и, видимо, обидел старика; про последнюю холодную встречу с ним; и сбивчиво — про Гульджан. Ведь всё шло хорошо. Он никогда с ней не ссорился, а тут вдруг во время соревнований такое дело...

— Да, с Гульджан глупо получилось, — подтвердил Ганиев и протянул старшине новую папиросу.

— Не хочу.

— Вот это правильно, — одобрил лейтенант. — А с Гульджан, что ж с Гульджан... Ведь ничего, собственно, не произошло. Поговори, будто ничего не случилось. А к отцу мы можем поехать вместе: вы и мы.

— Кто это — «мы»? — недоумевающе спросил старшина.

— Кто «мы»? Сваты!.. Ну, допустим, капитан Демин, я. А можно попросить председателя райисполкома, секретаря райкома... Кто в таком деле откажет? И старик, ваш будущий тесть, при виде таких сватов как откажет?..

— А удобно? Согласится ли Гульджан?

— По-моему, она уже согласилась... — заметил Ганиев.

Старшина засмеялся: вот здорово получится!..

А лейтенанту стало почему-то немного грустно. Вот старшина нашел свое счастье, а он? Вот если бы попалась такая жена, как Наташа Демина... Ну, ладно. Сколько можно думать об одном и том же... Хорошо, что она не видит, какими глазами смотрит на нее Ганиев... Да он уже давно и не смотрит ей в глаза.

Лейтенант вздохнул: ничего, может, и у меня когда-нибудь будет такая Наташа.

Ганиев опять вздохнул, но тут же взял себя в руки поднялся.

— Конечно, — сказал он, — личное занимает в нашей жизни большое место, товарищ старшина. Но никогда нельзя его выпячивать, ставить выше всего остального. Ты хорошенько запомни эту святую заповедь коммуниста... Ладно, иди. Да поспи еще немножко.

— А как же быть с Ибрагимом? — напомнил Каримов. — Ведь дорогу заносит.

— Ну что же, дадим щиты, — пообещал Ганиев. — Я сам договорюсь насчет этого с капитаном. А теперь иди.

— Я еще немного посижу, — попросил старшина. — Радио послушаю. Мне сейчас обязательно хочется еще немного посидеть одному. — И добавил: — А вообще, большое вам спасибо...

— Ну, ну, — перебил его Ганиев. — Потом поблагодаришь. А насчет этого, как сказал, так и сделаем: приедем — вы и мы.