Граница льдов - [13]

Затем он обратился к Гарсе:

— На этот раз полное совпадение. В дополнительных прогонах нет нужды.

— Так значит, вы только что завершили проект? — спросил Макферлейн.

Глинн кивнул:

— Недавно всплыли некоторые новые свидетельства. Потребовалось их проанализировать.

— И что вы выяснили?

Глинн холодно взглянул на него:

— Возможно, когда-нибудь вы прочтете об этом в «Нью-Йорк таймс», доктор Макферлейн. Но я в этом сомневаюсь. А сейчас могу только сказать, что теперь я с большим уважением отношусь к теориям заговора, чем месяц назад.

— Очень интересно. Это должно обойтись в целое состояние. Кто же за это платит?

Повисло многозначительное молчание.

— Какое отношение это имеет к технике? — спросил наконец Макферлейн.

— Самое прямое. ЭИР была основоположницей научного анализа аварий. Половина наших работ именно в этой области. Понимание того, как вещь выходит из строя, является самой важной составляющей в решении технической задачи.

— Но здесь… — Макферлейн указал в направлении воссозданной площади.

Глинн слегка улыбнулся.

— Разве вы не считаете, что убийство президента является довольно серьезным сбоем? Не говоря уж о недобросовестном его расследовании. Кроме того, наша работа по анализу сбоев, подобных этому, помогает нам безукоризненно решать технические задачи.

— Безукоризненно?

— Именно. У ЭИР не бывает сбоев. Никогда. Это наша торговая марка, — сказал Глинн и, махнув рукой Гарсе, направился к двери. — Мало рассчитать, как что-то сделать, нужно также проанализировать все возможные пути, ведущие к аварии. Только тогда можно быть уверенным в успехе. Вот почему у нас не бывает сбоев. Мы не подписываем контракта, пока не уверены в успехе. В наших проектах не бывает отказов.

— Поэтому вы еще не подписали контракт с музеем Ллойда?

— Да. И потому вы сегодня здесь.

Глинн достал из кармана золотые часы с великолепной гравировкой, посмотрел время и спрятал их обратно. Затем быстро повернул ручку двери и шагнул в нее.

— Пошли, остальные уже ждут.

Штаб-квартира ЭИР

13 часов

После недолгого спуска в грузовом лифте и прохода по лабиринту белых коридоров Макферлейн обнаружил, что его привели в конференц-зал. Комната с низким потолком и простой мебелью выглядела излишне убогой, как излишне роскошным был кабинет Палмера Ллойда. Среди пустых стен без окон находились только круглый стол из экзотической древесины да темный экран в дальнем конце помещения.

За столом сидели двое и смотрели на Макферлейна оценивающим взглядом. Ближе к нему оказалась молодая брюнетка, одетая в широкие брюки с нагрудником в стиле фермерского комбинезона. Красавицей она не была, но в глубине ее живых карих глаз светились золотистые искорки. Она насмешливо уставилась на Макферлейна, и ему стало как-то неуютно. Среднего роста, стройная, обыкновенная, скулы и нос потемнели от здорового загара. Длинноватые руки с длинными пальцами лущили арахис в большую пепельницу на столе. Она была похожа на подросшую девчонку-сорванца.

Рядом сидел человек в белом халате, худой как щепка, с исполосованным ожоговыми шрамами лицом. Одно веко казалось немного прикрытым, что придавало глазам комичный вид, словно он подмигивал. Но в остальном в этом человеке не было ничего веселого: он выглядел мрачным, измученным, натянутым как струна. И безостановочно катал по столешнице карандаш.

Глинн представил его:

— Это Юджин Рочфорт, ведущий инженер. Специализируется на уникальных инженерных проектах.

Рочфорт принял комплимент, сжав губы, отчего они побелели.

— А это доктор Рейчел Амира. Она начинала у нас физиком, но вскоре мы стали эксплуатировать ее редкий математический талант. Если у вас есть задача, она выдаст вам решение уравнения. Рейчел, Джин, познакомьтесь с доктором Сэмом Макферлейном, охотником за метеоритами.

Они в ответ кивнули. Макферлейн все время ощущал на себе их взгляды, пока открывал папку и доставал бумаги. Он снова почувствовал напряженность.

Глинн принял у него скоросшиватель.

— Мне бы хотелось обрисовать проблему в целом, а потом мы ее всесторонне обсудим.

— Не возражаю, — согласился Макферлейн, усаживаясь на стуле.

Глинн обвел всех непроницаемым взглядом своих серых глаз. Потом достал из кармана пиджака несколько листков с заметками.

— Начну с общих сведений. Местом действия является маленький остров на южной оконечности Южной Америки, один из островков у мыса Горн, известный под названием Десоласьон. Он принадлежит Чили. Его длина около восьми миль, ширина — три мили.

Он помолчал, оглядывая присутствующих, и продолжил:

— Наш клиент Палмер Ллойд настаивает, чтобы мы действовали предельно быстро. Он опасается возможной конкуренции со стороны музеев. Значит, работать придется в самый разгар южноамериканской зимы. У мыса Горн температура в июле колеблется от нуля до минус тридцати пяти градусов по Цельсию. Мыс Горн — самая южная точка континентов вокруг Антарктики. Он на тысячу миль ближе к Южному полюсу, чем африканский мыс Доброй Надежды. В указанном месяце длительность светового дня пять часов. Остров Десоласьон — место неприветливое. Бесплодные, продуваемые ветрами равнины, поверхность преимущественно вулканического происхождения. Имеется несколько котловин с осадочными породами третичного периода. Остров рассечен снежником. На северном конце находится старый вулкан. Высота прилива тридцать — тридцать пять футов, острова омываются реверсивным течением в шесть узлов.