Грань времени - [67]

Коннор раздраженно фыркает.

– Именно это я и имел в виду, Гарри. Школа находится вне защитного поля.

– Коннор, – говорю я, – мы можем вечно ходить по кругу, но реальность такова, что нам нужно задержать Пруденс хотя бы на неделю. Папа прав. У нее есть глаза и уши в Брайар Хилл. Если меня не будет на занятиях, она поймет, что что-то происходит, и я не думаю, что этот дом защитит нас от нападения киристов, если Пруденс решит, что перемирие отменяется. Когда мы столкнулись на выставке, она требовала от меня держаться подальше от нее и не приближаться к Кирн…

Произнося последнюю фразу, я вдруг вспоминаю, что было еще кое-что. Будь добра к своей матери.

– Это была не Кэтрин, – вполголоса говорю я.

Коннор замолкает на полуслове.

– Где была не Кэтрин?

– Мамина поездка.

– Почему ты решила, что Кэтрин имела к этому отношение? – говорит Коннор.

– И, – добавляет папа, – если ты так думала, то почему ничего не сказала раньше?

– Ну, мама бы не поехала, если бы решила, что это как-то связано с Кэтрин, а она ведь была так рада получить грант. И у меня не было никаких доказательств…

– Конечно, у тебя их не было, – говорит Коннор, – потому что Кэтрин не имела к этому никакого отношения. Но что заставило тебя понять это сейчас?

– То, что Пруденс сказала на выставке. Возможно, Пруденс организовала эту поездку, чтобы быть уверенной в том, что мама будет находиться подальше от всего этого.

Папа немного встревожен:

– Значит, мы должны сообщить об этом Деборе. Она может быть в опасности.

Я отрицательно качаю головой. Это скорее предчувствие, чем уверенность, но я не верю, что Пруденс могла бы подвергнуть опасности маму. Может быть, ей захочется заставить нас думать так, но…

– Пруденс не причинит ей вреда. Неважно, что она думает о Кэтрин или обо мне, она точно не держит зла на маму. Во всяком случае, я думаю, что Пруденс отправила маму подальше, чтобы обезопасить ее. Не знаю, как ты, а я вполне довольна этим, по крайней мере, пока все это не закончится.

Папа все еще смотрит скептически.

– Но это не значит, что я не позвоню ей прямо сейчас, – говорю я, – потому что мне все же жутко от всего этого.

Я ставлю тарелку в раковину и беру свой планшет. Это напомнило мне, зачем я вообще принесла его с собой, поэтому я снова поворачиваюсь к Коннору.

– У нас нет ничего для маскировки? Не просто костюмы эпохи, а что-то, что изменило бы мою внешность. Я не могу вот так разгуливать во время перемещений.

– Как это? – спрашивает Коннор.

– Как я. Как Пруденс. Конечно, когда я буду в школе, ведя себя как славная маленькая овечка, все будет в порядке. Но когда я буду делать то, что потенциально сможет нарушить наше перемирие, мне придется как-то изворачиваться. Цвет волос? Шляпа с широкими полями? Поддельные очки?

Они оба кивают, но я не думаю, что они хорошо меня поняли. Конечно, они ведь не видели, какой взгляд бросила на меня та женщина на пикнике, когда я задела ее тарелку. Она выглядела так, будто я удостоила ее чести, уронив кусочки фруктов на ее ботинок.

Звонит телефон, и папа достает из кармана сотовый.

– О. Это моя мама.

На мгновение мне кажется, что он имеет в виду Эвелин, а потом я понимаю, что это бабушка Келлер.

– Передай ей от меня привет, – говорю я, когда он направляется в гостиную.

Я снова открываю поиск изображений и пододвигаю планшет к Коннору.

– Вот о чем я говорю. Существуют картины Пруденс, написанные несколько сотен лет назад, и они слишком похожи на меня. Ну, к счастью, кроме тех, на которых она беременна. Как это вообще произошло?

Он неловко отводит взгляд в сторону.

– Серьезно, Коннор. Я не о том тебя спрашиваю. Очевидно, Пруденс была беременна в какой-то момент, и я уже в курсе, как это происходит. Но почему это имеет такое важное значение в их мифологии или что у них там?

– Ну, Солу нужны были приспешники, которые смогли бы использовать ключ. Как для подправления хронологии событий, так и, возможно, с религиозной точки зрения, чтобы они были теми, кого киристы считали бы вечными и неизменными. С Пруденс у него было два варианта, верно? Она могла бы вернуться и убедить его бывших коллег или их отпрысков присоединиться к киристам, но я не думаю, что у Сола было много друзей среди других историков. Кроме того, ген ХРОНОСа, похоже, слабеет с каждым поколением, по крайней мере в моем случае, и он не всегда выражен. Другой вариант – использовать Пруденс, создать свой собственный небольшой отряд путешественников во времени. И этот вариант проще, так как ее дети могли родиться практически в любой момент времени.

Недавно съеденный омлет беспокойно шевелится в моем желудке, как от моих мыслей, так и от осознания того, что я так наивно ко всему этому относилась. Когда я смотрела на картины, я думала, что у Пруденс есть ребенок или несколько, но я не представляла себе, что это могло быть частью какого-то плана. И у меня возникает целый ряд других вопросов.

– Ты ведь не думаешь, что Сол бы… – я делаю паузу, не желая заканчивать фразу.

– Я не знаю. Он планирует уничтожить половину человечества, поэтому неизвестно, где заканчиваются его рамки. Но я полагаю, что он… – Он потирает веки ладонью, а после поднимает голову и продолжает будничным тоном: – Что он… скрестил ее с кем-то из других историков, их детей или внуков. Думаю, ничего нельзя исключать, и я не уверен, что теперь это имеет значение.