Грань времени - [104]

– Ну и каков же твой план?

– Мы спрячемся в часовне. Это единственный способ убедиться, что мы изменим только это и ничего больше. Марта увидит, что ей не к чему возвращаться, Кирнан. Она будет знать, что ей нужно уехать, найти какое-то место, чтобы начать все сначала. Когда она бросится бежать, мы остановим его и не позволим последовать за ней.

Он качает головой.

– Ты правда хочешь, чтобы этот ребенок увидел всех, кого любит, мертвыми в этой церкви?

– Нет, – говорю я. – Это будет преследовать ее всю оставшуюся жизнь. Но разве ты не считаешь, что она имеет право знать? Как только она увидит, что наделал Сол, она захочет, чтобы он заплатил за это, и я очень постараюсь убедить ее, что мы заставим его заплатить.

– И ты думаешь, что она будет молчать? Что она не расскажет о двух людях, появившихся из ниоткуда и спасших ее, в то время как остальная часть ее деревни умирает?

– Нам просто нужно убедить ее, что рассказать об этом будет не лучшей идеей.

* * *

Божья Лощина, Джорджия

15 сентября 1911 года, 14:42

Мы выглядим как инопланетяне, с ног до головы закутанные в костюмы биозащиты. Несмотря на то, что маски должны блокировать практически все запахи, здесь воняет рвотой и человеческими отходами.

Я трижды наблюдала эту сцену через ключ, пытаясь привыкнуть и подготовить себя. Я не смотрю на их лица, только в пол. Если я буду думать об этих телах как о людях, то сорвусь, поэтому отбрасываю эмоции в сторону.

Кирнан с разводным ключом в руке проходит мимо скамьи, на которой покоится сестра Эльба, и перелезает через деревянную перегородку, отделяющую хор от помоста, на котором стоят кафедра и армоника. Он прижимается спиной к стене, частично прикрытой сверху красным занавесом.

Я занимаю позицию по другую сторону кафедры. Занавес не скроет меня, так как дверь, в которую войдет Сол, находится прямо напротив, поэтому я присаживаюсь за скамью хора и достаю из кармана «кольт». В этом споре победил Кирнан, и, хотя мне не по себе носить оружие, он прав. Я не могу застрелить Сола насмерть, но пара выстрелов могут послужить хорошим отвлекающим маневром, если даже удар по голове не остановит его.

Я несколько раз глубоко вдыхаю, пытаясь успокоиться, пока мы ждем. Затем тишину прорезает крик. После просмотра всего происходящего через ключ ХРОНОСа я совсем забыла, что на этот раз мы будем еще и слышать все.

Когда звук приближается, я различаю несколько слов. Она кричит о собаке, как и подозревал Кирнан.

– Бул! Это Бул! Отпусти меня!

За дверью послышалась возня, и Сол, чей голос я представляла более низким, сказал:

– О нет, не надо. Идем, Марта.

Дверь распахивается, и отсюда я вижу только их головы на фоне яркого неба.

– Почему ты сопротивляешься? Я просто веду тебя к сестре Эльбе и остальным, как и обещал.

Он пинает дверь ногой, и она захлопывается за их спинами. Должно быть, Марта первая почувствовала запах, потому что она тут же закашлялась и отвернулась. Когда ее глаза привыкают к тускло освещенной церкви, ее рот приоткрывается, а глаза стекленеют. Несколько секунд она не издает ни звука – кажется, даже не дышит. Затем она издает пронзительный звук, сначала тихий, но, когда она подносит руки к лицу, начинает кричать.

Сол разворачивает ее, наверное, стараясь убедиться, что она увидит всю картину целиком.

– Видишь, Марта? Как я и говорил тебе. Они все здесь, ждут.

Когда он тащит ее вверх по двум низким ступенькам, платформа начинает трястись. Я слегка откидываюсь назад, чтобы Сол не увидел меня, разворачивая и бросая ее за кафедру. Мне не видно ее под этим углом, но я ее слышу, и образ Марты, обхватившей голову руками и раскачивающейся взад-вперед, который я видела ранее в дневнике, снова всплывает в моей памяти.

Сол поворачивается обратно к скамьям, с той же жуткой, блаженной улыбкой на лице. Как он может так глубоко дышать, когда этот запах невыносим даже под маской?

Он оглядывает свое творение, а затем подходит к Марте и опускается на колени рядом с ней. Теперь мне не видно никого из них, но Сол тихонько успокаивает ее, как плачущего малыша. Мое сердце бешено колотится, и я жду своего сигнала – момента, когда Марта пинает его ногами и убегает.

Но этого не происходит. Кирнан выпрыгивает примерно на тридцать секунд раньше запланированного, минует перила и бьет Сола разводным ключом по затылку. Я жду, когда Марта убежит, но она не делает этого. Она замерла, уставившись на Кирнана, одетого в белый костюм и маску. Я перелезаю и хватаю ее за руку, но она вырывается, и ее рыдания снова перерастают в визг.

Кирнан издает раздраженный звук, который было слышно даже сквозь маску. Он наклоняется и стаскивает Сола с Марты, затем подхватывает ее на руки, как ребенка, и бежит по центральному проходу. Как только я собралась последовать за ними, я слышу тихий стон, и вижу, что Сол уже встал на колени.

Я размахиваюсь и хорошенько пинаю своего деда ногой по почкам. Он издает долгожданный болезненный стон и падает обратно на пол, а я бегу к главному входу.

Кирнан идет впереди, все еще держа Марту на руках. Он вроде был в порядке, когда мы только прибыли, но теперь его хромота вернулась, вероятно потому, что нога успела привыкнуть только к весу Кирнана, а не к дополнительным сорока пяти килограммам. И то, что Марта пытается отбиться от него, явно не улучшает ситуацию, поэтому я быстро догоняю их, всего в нескольких метрах от дерева, где я оставила свой велосипед во время нашей первой поездки в Божью Лощину.