Грань - [9]

– Привет Джинни, – добавила Хило напоследок, то смеясь, то сплевывая.

Глава 3

Бабушка Джинни вызвала меня к себе ранним утром, а передала мне ее послание тетя Айрис. Джинни старалась по минимуму связываться со мной лично, и я сообразила, что неприятности на подходе. Должно быть, Сэм не поверил моим россказням. Или, наоборот, поверил, но все равно повидался с Джинни.

– Я понятия не имею, в чем дело, – обратилась ко мне Айрис, наливая очередную чашку кофе Коннору, своему мужу. – Но подозреваю, что ты в курсе.

– Что ты затеяла, девочка? – спросил Коннор, поудобнее устраивая в кресле свое массивное тело. И сурово поглядел на меня поверх высокой стопки горячих блинов на тарелке.

– Ничего я не затевала, – пробормотала я, одновременно наливая себе сок, стараясь выглядеть невинно и не думать о Хило.

– Лучше бы тебе быть с нами откровенной, дорогая, – произнесла Айрис, забирая у меня кувшин. – Вероятно, тогда я смогу похлопотать за тебя перед Джинни.

– Спасибо, не стоит, – огрызнулась я, внезапно разозлившись. – Я устала от того, что Джинни командует всеми нами. Пора, чтобы кто-нибудь сказал ей это.

Коннор рассмеялся, откидываясь на спинку кресла.

– Пожелаю тебе удачи! Но когда она шкуру с тебя сдерет, не жалуйся и не рыдай!

– Тебе надо прийти к девяти, – добавила Айрис, качая головой. – Не опаздывай.

Я решила не доставлять им удовольствия услышать, как я раздраженно хлопну дверью, поэтому вышла тихо, как мышь. Джинни хочет видеть меня! Чудесно. Очевидно, она осведомлена о моем визите к Матери Хило. Возможно, суть нашего с Хило разговора ей неизвестна. Но несомненно, что она в ярости и устроит мне все девять кругов ада.

Времени еще было достаточно. Что ж, по крайней мере, я сделаю собственную казнь красочной. Я вывезла из гаража велосипед и покатила к реке, в противоположном от дома Джинни направлении. Добравшись до Коламбия-сквер, затормозила у музея Дэвенпорта. Этот уникальный в своем роде особняк был одним из известнейших в Саванне, из тех, где жили призраки. Здесь обитало привидение кота. С малых лет я использовала его, как барометр, когда меня что-то тревожило. Если все должно было обернуться хорошо, я всегда видела, как из окна на меня таращится древний котяра-призрак. Если же он отсутствовал… в таких случаях мне обычно не везло. Я простояла на площади минут десять, уставившись на фасад.

– Кис-кис-кис, – прошептала я.

Никто не появился. Ну и ладно. Пусть Джинни делает все, что ей заблагорассудится. Она двадцать лет пыталась мной командовать, надоело! Хватит. Сегодня наступит мой день независимости.

Сквозь шум машин в утренний час пик прозвучали колокола собора Иоанна Крестителя. Восемь. В голову неожиданно закралась мысль, что скоро Питер придет на работу, на Четэм-сквер, где строители реставрируют один обветшавший дом. Надо посоветоваться с Питером кое о чем. Мне нужно позарез выяснить, сдержала ли Хило обещание, которое теперь казалось явной угрозой. Я кляла себя за то, что потащилась к ней, и единственным утешением стало то, что, какую бы трепку мне ни собиралась устроить Джинни, она наверняка сможет сильно ослабить, если не вообще уничтожить эффекты заклинания Хило.

Я инстинктивно оседлала велосипед и поехала к месту работы Питера. Но тут же поняла, что это совсем рядом с жилищем Джинни. Свернув на Тейлор-стрит, я пронеслась по Колхаун-сквер, а затем по Монтерей-сквер. Мне даже удалось понаблюдать краем глаза, как группа туристов-пенсионеров фотографируют особняк Мерсера. Я сделала крюк неподалеку от дома Джинни: вдруг старая перечница столкнется со мной, выйдя на утреннюю прогулку, и устроит мне жуткую выволочку? Еще меньше я хотела, чтобы случайная встреча с Джинни помешала мне увидеться с Питером. Мне было необходимо знать, сотворила ли Хило заклинание.

Я увидела Питера за пару кварталов: его ярко-рыжие волосы так и сияли в лучах солнца. По пояс голый – жара в Саванне начиналась с самого утра, – он нес на широких веснушчатых плечах два мешка с цементной смесью. Я слезла с велосипеда и уставилась на него, благо Питер смотрел в другую сторону. Потертые джинсы обтягивали его зад и ноги настолько соблазнительно, что водители бы свои автомобили останавливали, будь здесь хоть какое-то движение. Я мысленно представила себе Джексона и сравнила обоих парней. Они оказались примерно одинакового роста и телосложения, и, подерись они, трудно сказать, кто бы выиграл. Но на этом сходство заканчивалось. У Джексона – светлые вьющиеся волосы и античное лицо, как у мраморной статуи в музее, а Питер унаследовал от предков-кельтов огненно-рыжую шевелюру и тяжелый подбородок. Глаза у Джексона просто бесподобны, как и все остальное, они пронзительно-голубые, с васильковым отливом, а у Питера они разных цветов, один – ярко-синий, а второй – почти изумрудный. Джексон практически приблизился к идеальному образцу, но в действительности мелкие недостатки Питера, очень необычные, нравились мне куда больше. Он выглядел прекрасно. Я любила его, серьезно, однако по-другому, нежели Джексона. И сейчас я не ощутила ни малейшего порыва страсти. Это принесло мне разочарование и облегчение одновременно.