Грамматика цивилизаций - [11]
Распространяясь по Европе, новое слово «цивилизация» шло рядом со старым — культура (еще Цицерон писал: «Культура есть душа философии»), которое «молодело» и приобретало почти то же значение, что и цивилизация. Долгое время слово культура оставалось как бы дубликатом слова «цивилизация». Так, в своих лекциях в берлинском университете в 1830 г. Гегель равно употребляет и то и другое слово. Но настал день, когда оказалось необходимым различать их.
Понятие цивилизации имеет в действительности по меньшей мере двойной смысл. Оно означает одновременно моральные и материальные ценности. Карл Маркс, например, отличал инфраструктуры (материальные) от суперструктур (духовных), которые были взаимозависимыми. Шарль Сеньобос шутил: «Цивилизация — это дороги, порты и причалы», желая тем самым сказать, что цивилизация — это не только разум (дух). «Это все человеческое знание», — утверждал Марсель Мосс, а историк Эжен Кавеньяк говорил: «Это минимум науки, искусства, порядка и добродетели…»
Итак, цивилизация имеет по меньшей мере два уровня. Отсюда попытка многих авторов различать два слова — культура и цивилизация, представляя дело таким образом, что одно слово несет в себе духовный смысл, а другое означает материальные блага. Но случилось так, что никто не принял окончательно такого деления: в разных странах и даже в одной стране, в разное время, разные авторы трактовали эти слова по своему.
В Германии после некоторого периода колебаний приоритет практически был отдан слову «культура» (Kultur) при сознательном обесценении слова «цивилизация». Для Ф. Тённиса (1922) и Альфреда Вебера (1935), «цивилизация» означает лишь единство технических и практических знаний, набор средств для воздействия на природу; напротив, «культура» представляет собой нормативные принципы, ценности, идеалы — одним словом, разум (дух).
Эти позиции объясняют странное на первый взгляд для француза замечание немецкого историка Вильгельма Моммзена: «Сегодня (1951) долг человека состоит в том, чтобы помешать цивилизации разрушить культуру, а технике — человеческое существо». Эта фраза удивляет нас потому, что в нашей стране, как в Англии или США, слово «цивилизация» остается доминирующим, тогда как в Польше и в России, подобно Германии и под ее влиянием, первое место занимает слово «культура». Во Франции слово «культура» сохраняет свое значение только при обозначении «всякой личной формы духовной жизни» (Анри Марру): мы говорим о культуре, а не о цивилизации Поля Валери. Цивилизация означает прежде всего коллективные ценности.
Ко всем этим сложностям добавим еще одну — последнюю и самую значимую. Начиная с Э.Б. Тайлора (Первобытная культура, 1874), англосаксонские антропологи старались использовать для обозначения исследуемых ими первобытных обществ термин, который бы отличался от термина «цивилизация»; англичане им обычно обозначают современные общества. Они скорее скажут (и все антропологи вслед за ними повторят), примитивные культуры, чтобы отличать их от цивилизаций развитых обществ. В этой книге каждый раз, когда мы будем про-товопоставлять цивилизацию культуре, мы будем прибегать именно к такому двойному разграничению.
К счастью, общеупотребительного прилагательного культурный, изобретенного в Германии к 1850 г., все это не касается. Его смысл включает одновременно и цивилизацию, и культуру В этом случае, говоря о цивилизации (или культуре), подразумевают, что она есть совокупность культурных благ, ее географическое месторасположение — это культурное пространство, ее история — это история культуры, а заимствования одной цивилизации у другой есть заимствования или переносы культуры, причем они могут быть как духовного, так и материального характера. Это прилагательное оказывается слишком легким, а потому раздражающим: его считают слишком грубым и слишком общим. Но до тех пор, пока ему не будет найдено достойной замены, за его будущее можно не беспокоиться. Оно остается единственным в своем роде.
• К 1819 г. термин «цивилизация», до того употреблявшийся в единственном числе, приобретает множественное число.
С этого времени термин «стремится приобрести новое, причем совершенно другое значение: совокупность характеристик, свойственных коллективной жизни определенной группы или определенной эпохи». Говорят о цивилизации Афин в V в. или о французской цивилизации в век Людовика XIV. Поставить проблему цивилизация и цивилизации значит столкнуться с еще одной сложностью, и немаловажной.
В мышлении нашего современника XX в. доминирует термин «цивилизации», который в большей степени, чем термин, «цивилизация», отражает его личный опыт. Музеи выводят нас за рамки одной страны во времени, здесь мы почти полностью погружаемся в эпохи минувших
