Графы Бобринские - [18]
Вскоре граф лишился восьмилетней дочери Елены.
Второй его сын, граф Григорий Владимирович Орлов (3.09.1777-23.06.1826), тайный советник, сенатор, известный литератор, коллекционер и библиофил, в 1808 г. основал на петербургском Елагином острове на собственные средства Орловский практически-теоретический лесной институт – впоследствии Санкт-Петербургский Лесной Институт. Он женился 30 января 1800 г. на графине Анне Ивановне Салтыковой, однако их единственная дочь скончалась в детстве. «С самым старым, известным русским православным погребением в Бельгии мы встречаемся на кладбище Эвер в Брюсселе, – пишет священник П.В. Недосекин. – Оно датировано 1804 годом. Это могила младенца из семьи графа Орлова, потерявшего свою дочь во время пребывания в Малой Голландии, и которую отпевал православный русский священник».
Смерть графа Григория, оставившего лишь побочного сына Григория, не оставила надежд на законное продолжение графского рода Орловых.
Старшая из дочерей графа Владимира, Екатерина (7.11.1770-31.10.1849), крестница Екатерины II и фрейлина ее двора в 1788–1796 гг., увлекалась живописью. Она обвенчалась 25 января 1799 г. с бригадиром Дмитрием Александровичем Новосильцовым (1758-16.11.1835), однако супруги не сошлись характерами. Деспотичная Екатерина и вспыльчивый Дмитрий не смогли ужиться под одной кровлей. В 180о г., сразу после рождения сына Владимира, они разъехались. Граф В.Г. Орлов отдал внука на воспитание в колледж иезуитов, возлагал на него большие надежды.
Все предвещало В.Д. Новосильцову блестящую будущность – происхождение, богатство, служба в лейб-гвардии, карьера флигель-адъютанта императора Александра I, а впоследствии, возможно, наследование титула и фамилии графов Орловых. На свою беду, он познакомился с шестнадцатилетней Катей Черновой, дочерью генерала Пахома Кондратьевича Чернова и жены его Аграфены Григорьевны. Поместье Черновых располагалось под Петербургом близ села Рожествена, и туда зачастил Новосильцов. В августе 1824 г. там состоялся сговор и домашнее обручение его с красавицей Катей. Поручик Новосильцов обращался с нею как с нареченной невестой, возил в кабриолете по ближайшим окрестностям, и на январь 1825 г. была назначена свадьба. Однако мать флигель-адъютанта решительно воспротивилась этому браку. «Могу ли я согласиться, чтобы мой сын, Новосильцов, женился на какой-нибудь Черновой, да еще вдобавок на Пахомовне, никогда этому не бывать, – заявила Екатерина Владимировна. – Не хочу иметь невесткой Чернову Пахомовну – экой срам!»
Под предлогом болезни отца Новосильцова вызвали в Москву, где ему пришлось подчиниться материнской воле. Узнав о позиции Орловых, семейство Черновых было в негодовании. В ноябре 1824 г. брат Кати Сергей писал другому брату Константину, подпоручику лейб-гвардии Семеновского полка и члену тайного Северного общества будущих декабристов: «Желательно, чтобы Новосильцов был наш зять; но ежели сего нельзя, то надо сделать, чтоб он умер холостым». В декабре Константин и Сергей Черновы приехали к Новосильцову требовать от него выполнения данного обещания и дали ему полгода на размышления. Отец дал согласие на брак, но мать категорически возражала.
Владимир медлил с окончательным решением, и отец Черновых будто бы приказал своим четырем сыновьям драться на дуэли с Новосильцовым по очереди. Если же они все погибнут, заявил суровый генерал, он сам вызовет обидчика на поединок. По другим, более правдоподобным предположениям, к дуэли Константина подталкивал его троюродный брат, Кондратий Рылеев. 8 сентября 1825 г. Константин Чернов вызвал Новосильцова на дуэль, которая должна была состояться в Москве. Московской полиции удалось предотвратить поединок, и тогда противники укатили в Петербург.
Дуэль была назначена на утро 10 сентября на следующих условиях: стреляться на восьми шагах с расходом по пяти; раненый, если он сохранил заряд, может стрелять; сохранивший последний выстрел имеет право подойти к барьеру и позвать к барьеру противника. Чернов выбрал одним из своих секундантов Кондратия Рылеева.
В 6 часов утра противники сошлись в парке Лесного института в окраинах Петербурга. Секунданты привезли три ящика шампанского, все еще надеясь на мирный исход дуэли, но поединок завершился иначе. Пистолеты противников грянули одновременно; Чернов и Новосильцов упали. Чернова, раненного в голову, Рылеев отвез на его квартиру в казармы Семеновского полка. Новосильцову пуля попала в бок, и его перенесли в соседнюю корчму, покрытую соломой, где не было даже кровати. Раненого пришлось уложить на бильярдный стол – Новосильцов был нетранспортабелен.
Умирающие противники послали друг другу слова прощения. Они оказались духовно чище своих родителей и друзей, толкнувших офицеров на смертельный поединок. Через четыре дня, 14 сентября 1825 г. Новосильцова не стало. Спустя восемь дней после этого скончался и жестоко страдавший Чернов. На похоронах его на Смоленском кладбище, где могила его близ церкви сохранилась по сию пору, участвовало несколько сот человек: общественное мнение было на стороне Чернова, защищавшего честь сестры. Рылеев того и добивался. Он написал прочувствованные, но графоманские стихи «На смерть Чернова». Так двое молодых людей пали жертвами родительского высокомерия и жестоких амбиций завтрашнего декабриста. Несчастная девушка, Катя Чернова, хоть и бесприданницей, спустя несколько лет вышла замуж за офицера Лемана; этот брак оказался счастливым и многодетным.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Монография Андреа Ди Микеле (Свободный университет Больцано) проливает свет на малоизвестный даже в итальянской литературе эпизод — судьбу италоязычных солдат из Австро-Венгрии в Первой мировой войне. Уроженцы так называемых ирредентных, пограничных с Италией, земель империи в основном были отправлены на Восточный фронт, где многие (не менее 25 тыс.) попали в плен. Когда российское правительство предложило освободить тех, кто готов был «сменить мундир» и уехать в Италию ради войны с австрийцами, итальянское правительство не без подозрительности направило военную миссию в лагеря военнопленных, чтобы выяснить их национальные чувства.
Художник Александр Николаевич Волков-Муромцев (Санкт-Петербург, 1844 — Венеция, 1928), получивший образование агронома и профессорскую кафедру в Одессе, оставил карьеру ученого на родине и уехал в Италию, где прославился как великолепный акварелист, автор, в первую очередь, венецианских пейзажей. На волне европейского успеха он приобрел в Венеции на Большом канале дворец, получивший его имя — Палаццо Волкофф, в котором он прожил полвека. Его аристократическое происхождение и таланты позволили ему войти в космополитичный венецианский бомонд, он был близок к Вагнеру и Листу; как гид принимал членов Дома Романовых.
Представлена история жизни одного из самых интересных персонажей театрального мира XX столетия — Николая Александровича Бенуа (1901–1988), чья жизнь связала две прекрасные страны: Италию и Россию. Талантливый художник и сценограф, он на протяжении многих лет был директором постановочной части легендарного миланского театра Ла Скала. К 30-летию со дня смерти в Италии вышла первая посвященная ему монография искусствоведа Влады Новиковой-Нава, а к 120-летию со дня рождения для русскоязычного читателя издается дополненный авторский вариант на русском языке. В книге собраны уникальные материалы, фотографии, редкие архивные документы, а также свидетельства современников, раскрывающие личность одного из представителей знаменитой семьи Бенуа. .
Лев Ильич Мечников (1838–1888), в 20-летнем возрасте навсегда покинув Родину, проявил свои блестящие таланты на разных поприщах, живя преимущественно в Италии и Швейцарии, путешествуя по всему миру — как публицист, писатель, географ, социолог, этнограф, лингвист, художник, политический и общественный деятель. Участник движения Дж. Гарибальди, последователь М. А. Бакунина, соратник Ж.-Э. Реклю, конспиратор и ученый, он оставил ценные научные работы и мемуарные свидетельства; его главный труд, опубликованный посмертно, «Цивилизация и великие исторические реки», принес ему славу «отца русской геополитики».