Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820 - [64]

За дело при Делице Понятовский получил маршальский жезл. Девятнадцатого вечером его вызвали к императору.

– Князь, – обратился к нему Наполеон, – вы будете защищать южное предместье и прикрывать отступление.

– Государь, у меня осталось очень мало солдат, – ответил Понятовский, с трудом скрывая печаль: накануне у него погибли три четверти солдат.

– Ничего! Семь тысяч поляков под вашим начальством стоят целого корпуса.

– Государь, мы все готовы умереть.

Поляки проявили чудеса храбрости. Одна группа, избегая неприятеля, погибла от взрыва Лейпцигского моста. Их герой-полководец, не желая попасть в плен, бросился в Ольстер и, так как не умел плавать, а одна рука была на перевязи, исчез в волнах этой маленькой речушки, вздувшейся от осенних дождей.

«Бог мне поручил честь поляков, Богу я и отдаю ее», – были последние слова Понятовского, и они как нельзя лучше выражают величественную и простую историю всей его жизни.

В продолжение нескольких дней мы ничего не знали об этой страшной катастрофе, переполнившей чашу наших страданий. Русские, новые хозяева Варшавы, скрывали подробности боя, но мы скоро узнали эту ужасную новость, и она произвела на нас такое потрясающее впечатление, как будто под нами разверзлась земля. Страна находилась во власти неприятеля, армия была уничтожена, все средства исчерпаны. Скромное герцогство Варшавское, которое когда-то казалось недостаточной наградой нашим чаяниям и усилиям, стало теперь предметом вечных сожалений.

Наполеону было очень трудно найти замену князю Понятовскому, но он не хотел распускать остатки польской армии, рассчитывая при случае ими воспользоваться.

Его выбор пал на князя Сулковского, отличившегося еще в Египте, где он обратил на себя внимание

Наполеона и приобрел его расположение. Выбор оказался неудачным. Сулковский хотя и отличался храбростью, но не имел ни характера, ни способностей государственного человека. Утомленный долгой и неудачной кампанией, притом совсем нечестолюбивый, он думал только о том, как бы скорее вернуться к жене, которую обожал, совсем не старался поддерживать в солдатах боевой дух и, чувствуя себя не на высоте положения, в конце концов подал в отставку.

Командование армией поручили тогда Домбровскому, который когда-то организовал первые легионы в Италии. Он перешел Рейн у Майнца и остановился в Седане со своим весьма многочисленным отрядом. Генерал де Флао, адъютант императора, получил приказ догнать его для укомплектования кадров. С большим трудом удалось сформировать три полка кавалерии, командование которыми принял на себя граф Пак, а Домбровский, уже больной и старый, остался в Седане для реорганизации пехотного корпуса.

Храбрый граф Пак, вследствие тяжелого ранения при Краоне, должен был покинуть армию, а тем временем Винценты Красинский по декрету, подписанному 4 апреля 1814 года в Фонтенбло, добился поста генерал-аншефа польской армии.

Тщетно наши соотечественники ходатайствовали о милости – разрешить им следовать за Наполеоном в изгнание. Тронутый их преданностью в то время, когда всё кругом, казалось, было полно измены, Наполеон выбрал тридцать поляков, которые под начальством Жермановского отправились на Эльбу.

Беспристрастие есть печальный долг каждого пишущего мемуары, когда приходится обнаруживать рядом с деяниями, достойными похвалы, также человеческие ошибки и гнусности.

Вообще характер поляков представляет собой смесь крайностей: с одной стороны – патриотизм, благородство, необыкновенное бескорыстие, а с другой – бахвальство, самолюбие и безудержное тщеславие. Красинский отличался последними качествами: самолюбивый без благородства, лживый, льстивый низкопоклонник по натуре и склонностям, он не останавливался ни перед чем для достижения своих личных целей. Желая сойти за знатного вельможу, покровителя искусств, он заказал Верне картину, изображавшую битву при Сомосьерре, и имел смелость приказать художнику поместить на картине и свой собственный портрет, хотя всем было хорошо известно, что он не принимал участия в этой битве.

Быть может, современники и простили бы ему его недостатки, но после падения Наполеона он перешел на сторону Александра, сделавшись русским, как перед тем сделался французом. В дела, касавшиеся его родины, он внес такое «рвение», что заслужил от писателя Немцевича прозвище «доброволец низости». Судьба оказала ему милость, которая могла бы его реабилитировать во мнении сограждан, если бы он сумел ею воспользоваться, но непреодолимая склонность к интригам и желание возвыситься во что бы то ни стало увлекли его на путь, где он заслужил одно лишь презрение.

Император Александр поручил ему отвести в Польшу остатки нашей армии и перевезти из Лейпцига останки князя Понятовского. Исполнив это поручение, Красинский должен был удалиться, жить воспоминаниями и ожидать событий.

Говоря о перенесении дорогого праха, я должна мысленно сосредоточиться на этом моменте.

Как только показалась погребальная процессия с прахом князя, дорогу заполнили толпы народа, бежавшие навстречу тому, кого считали хранителем национальной славы. Представители духовенства вышли к городской заставе с большой пышностью и, приняв тело, перенесли его на погребальную колесницу, покрытую горностаевой мантией и украшенную регалиями и гербами. С перевернутыми прикладами за печальной колесницей в мрачном молчании следовали войска.