Графиня Монте-Кристо - [40]

Отец и дальше продолжал говорить о нем в том же двусмысленном тоне и мне показалось, что он вовсе не любит этого барона, которым на первый взгляд так восхищается. Скорее всего, он просто не может простить ему одной вещи — его низкого происхождения и новоиспеченного баронства.

Расскажу тебе вспомнившийся мне эпизод из жизни этого барона Матифо.

Все знают ужасную историю графини де Кверан-Ранкон, отравившей своего мужа. В свое время этот уголовный процесс вызвал настоящую сенсацию.

В то время господин Матифо имел долю в железоделательном заводе в Нуармоне. Скончавшаяся в тюрьме графиня оставила после себя маленькую дочь, опекуном которой сделался господин Матифо.

Случилось так, что завод, управление которым находилось в руках Эркюля Шампиона, дальнего родственника графини де Ранкон, стал приносить убытки. Затем последовало банкротство и Шампион скрылся за границу, оставив после себя огромный дефицит.

Для маленькой Бланш это означало нищету, а для Матифо — почти полное разорение, ибо он потерял плоды почти двадцатилетнего упорного труда.

Но этот отважный человек не упал духом и не бросил бедную сиротку, лишившуюся с бегством Шампиона своего последнего родственника.

У Матифо хватило духу рискнуть своими последними сбережениями и купить завод, половину которого он записал на имя воспитанницы. После этого он с энтузиазмом приступил к работе.

Через год он уже заплатил кредиторам по дивиденду. Банкротство по всем признакам оказалось злостным мошенничеством, но для признания Шампиона виновным в обмане не хватало доказательств.

Увидев завод в руках такого опытного и скрупулезно честного человека, как Матифо, люди вернули ему свое доверие и выделили кредиты.

Вскоре Нуармон стал первоклассным предприятием.

Но вот среди этого процветания на Матифо внезапно свалилось страшное несчастье. Крошку Бланш он любил, как родную дочь, но, к несчастью, она была весьма слабого здоровья и силы ее таяли с каждым днем.

Вызванный к ней доктор с удивлением обнаружил у девочки симптомы душевной болезни, вызванной безысходным отчаянием. Тайна этого отчаяния раскрылась лишь на ее смертном одре.

Несмотря на все предосторожности своего опекуна, несчастное дитя узнало от одной из служанок о страшном преступлении, совершенном ее матерью.

Душа ее была смертельно ранена и рана эта оказалась слишком глубокой для маленького и слабого тельца ребенка.

Вызвав к больной самых прославленных врачей, среди которых находился сам доктор Озам, Матифо предложил им огромные суммы за спасение своей любимицы.

Врачи посоветовали совершить поездку на юг.

В Неаполе бедный ребенок испустил дух на руках своего опекуна.

Господин Матифо вернулся домой в одиночестве и попытался отвлечься от своего горя с помощью лихорадочной деловой активности.

Однако все вокруг по-прежнему напоминало ему о том ангеле, который навеки покинул эту землю.

Продав завод в Нуармоне, он основал больницу на те деньги, которые причитались его подопечной.

Переехав затем в один из северных департаментов, он занялся там крупномасштабными сделками, принесшими ему огромное состояние.

— И вы еще можете смеяться над таким человеком? — с негодованием воскликнула я, когда отец закончил свой рассказ.

Я была действительно возмущена, ибо эта история произвела на меня чрезвычайно глубокое впечатление.

С улыбкой выслушав мои слова, отец весело воскликнул:

— Дорогая, ты говоришь так, не подумав. Никогда не забывай, что в нашем мире энтузиазм чрезвычайно вреден, ведь если ты чрезмерно восхищаешься чем-то, то косвенно как бы признаешь, что сама не способна на это. Помни, что в обществе, где тебе придется жить, главное правило заключается в том, чтобы никогда не признавать над собой чужого превосходства ни в красоте, ни в богатстве, ни в уме.

Делая мне этот маленький выговор, отец, тем не менее, казался полностью довольным моей реакцией.

— Раз уж ты так полюбила своего Матифо, — добавил он наконец, — то мы никогда больше не позволим себе смотреть на его новоиспеченное баронство, как на вещь нелепую и смешную.

Тут в комнату вошла моя мать и Потель. Их сопровождала модистка мадам Розель, за которой слуги внесли множество коробок и свертков.

Это вторжение заставило моего отца подать сигнал к отступлению.

— Я дал тебе первый жизненный урок, Кипри, — быстро сказал он, — сейчас ты получишь второй и я совершенно уверен, что он понравится тебе гораздо больше первого.

Тут отец оказался совершенно прав.

Мне пришлось примерять платья и шляпы, а также выбирать подходящие цвета. Матушка сказала, что у меня прекрасный вкус.

Прежде чем закончить на сегодня, мне осталось рассказать тебе еще о двух людях.

Сначала упомяну о полковнике Фрице, близком друге моего отца, а затем расскажу тебе об одной знатной иностранке, о которой говорит сейчас весь Париж.

О полковнике Фрице отец сказал мне лишь несколько слов, но их тесная дружба заинтересовал меня и я решила спросить об этом у матушки.

Вопрос мой, кажется, сильно взволновал ее, но она ограничилась лишь самым коротким ответом:

— Полковник — друг твоего отца, Киприенна.

Я сразу поняла, что этот друг моего отца отнюдь не был другом моей матери и решила повнимательнее понаблюдать за полковником во время обеда — дело в том, что он обедает у нас почти каждый день.