Граф Карлштайн - [35]

Когда мы были почти у цели, я остановилась и осторожно огляделась. Влево вела тропинка, которую вы ни за что бы не заметили, если б не знали, куда нужно смотреть. А чуть раньше, пробираясь сквозь густой заснеженный подлесок, я успела заметить мерцание костерка.

Но на поляне никого не оказалось.

— Куда же она делась? — удивился Макс.

— Вряд ли они ушли давно, иначе костер уже потух бы, — сказала я. — А эти дрова только что подбросили в огонь. Смотри: они едва начали гореть.

Макс вытащил из костра горящую головню и, держа ее в руке, точно факел, сунул голову в хижину.

— Там тоже никого нет, — сказал он, пожимая плечами, — но все вещи там — и маленькая тележка, и палатка, и все остальное.

Он поднял горящую хворостину повыше и огляделся.

И тут из-за ближних деревьев вдруг грянул выстрел — с такого близкого расстояния, что я успела заметить вспышку пороха. И горящая головня, которую Макс держал в руке, вылетела и, крутясь в воздухе, как шутиха, мелькнула у него над головой и с шипением упала в ручей. Затем в звенящей тишине, которая установилась после выстрела, я отчетливо услышала негромкий щелчок. Мой брат Петер — охотник, так что я с детства знаю, как заряжают ружья и стреляют из них, и этот звук был мне очень хорошо знаком: боек ружья вот-вот готов был ударить по кремню. Сейчас тот, кто сделал первый выстрел, готовился выстрелить снова, а мы с Максом были для него превосходными мишенями.

Рассказ мисс Августы Давенпорт (продолжение)

Когда-нибудь, не сомневаюсь, для юных леди будет столь же естественно учиться разводить костры, ловить диких животных, свежевать их и готовить из них пищу, как сейчас рисовать акварелью и петь дурацкие песенки, неумело аккомпанируя себе на фортепиано. И поют, и играют они обычно весьма плохо — так, во всяком случае, подсказывает мне мой опыт. У себя в женском колледже, в Челтнеме, я постоянно старалась привнести в воспитание учениц определенный элемент авантюризма и предприимчивости, впрочем, боюсь, без особого успеха. Разве можно одолеть ее величество Моду? В наши дни молодые девушки считают весьма модным быть хрупкими, томными, чуть что падать в обморок и слабо попискивать от восторга, если они чем-то довольны, или сразу терять сознание, если их что-либо огорчило. Более нелепое зрелище трудно себе представить, особенно когда роль хрупкой романтической героини пытается сыграть крупная румяная толстуха лег пятнадцати-шестнадцати. Только они ведь все равно будут так вести себя, и ничто не сможет их переубедить, никому не удастся объяснить им, как нелепо они выглядят, ибо такова нынешняя мода! Вот я и жду, стараясь быть максимально терпеливой, когда подуют иные ветра и мода наконец переменится. Возможно, я, Августа Давенпорт, к этому времени буду еще жива и с превеликой радостью встречу зарю новой эпохи!

Возьмем, к примеру, мою служанку Элизу. Как только ее молодой человек, Макс Гриндофф, нас покинул, я сразу заметила, что с каждой минутой она все сильнее нервничает. Было бы весьма поучительно понаблюдать со стороны за этим очередным притворством, если б я, правда, могла видеть в темноте. Хотя темнота, разумеется, была ей совершенно необходима, чтобы произвести нужное впечатление. Впрочем, не имея возможности видеть Элизу, я вполне могла основывать свои выводы на ее репликах:

— Мисс Давенпорт, вы верите в привидения?

— О, мисс Давенпорт! Я слышу… слышу голос духа… я уверена, что слышу его!

— Мисс Давенпорт, вы видели? Там что-то страшное! Там, в темноте, за деревьями… Какая-то ужасная тень растет… вздымается…

— Ах, мисс Давенпорт! Вы слышали этот вопль? Просто кровь стынет в жилах!

(На самом деле, просто сова крикнула, да только Элиза бы мне все равно ни за что не поверила.)

— Мисс Давенпорт! Какой ужас! Это летучая мышь!!! Я уверена! Ах, вдруг это вампир?

— Ох, мисс Давенпорт! Слышите? Это волки! Конечно же, это волки воют!..

В общем, когда мы наконец добрались до цели, моя девица от страха чуть сознание не теряла. Но страх, разумеется, был не настоящий (характер у Элизы уравновешенный, и настоящую опасность она встретила бы вполне мужественно), а воображаемый, этакий модный страх. И не имело ни малейшего смысла бранить ее за это притворство, так что, когда мы добрались до хижины, я тут же отправила ее за хворостом и велела разжечь костер, а сама занялась осмотром местности, надеясь обнаружить дичь. Этим всегда очень полезно заняться. Однажды в Туркестане, когда мы уже начинали голодать, мне удалось вспугнуть и подстрелить дикого козла, причем в обстоятельствах, весьма схожих с нынешними. Это было очень нелегко, зато спасло мне жизнь.

Впрочем, на сей раз ничего столь же питательного я не обнаружила и вернулась в лагерь. Элиза же, как оказалось, просто вся тряслась от страха, и я потеряла терпение.

— Элиза, возьми наконец себя в руки! — резко сказала я ей. — И перестань смотреть на меня выпученными глазами! Да что с тобой такое, черт побери? Чего ты боишься?

— Ах, мисс Давенпорт, я их слышала! Ох, мисс! Они вон там, за деревьями! Их двое. Бедные маленькие призраки, плывущие среди леса… Ах, мисс!..

— Что ты такое несешь?