Граф из Техаса - [8]

— Да, милорд.

Скрытая злоба прозвучала в голосе Эмерсона, и Люсинда заметила это, но решила промолчать. Ей было достаточно уже того, что Эмерсон на собственной шкуре убедился, что ему не придется самоуправствовать при новом графе так, как он это делал раньше. А еще она была тронута тем, как благородно бросился Прескотт на ее защиту. Ни один мужчина не вступался за нее раньше, даже в детстве, когда она была очень одинока и ей так нужны были любовь и понимание. При мысли об этом она почувствовала, что ее сердце распахнулось для него, и что уже зародившееся в ее душе теплое и нежное чувство растет с каждой секундой.

— У вас есть какие-нибудь дела? — спросил Прескотт.

Эмерсон быстро кивнул.

— Да, милорд.

— Тогда я не буду задерживать вас. Идите и работайте. А нам с моей кузиной, мисс Трефаро, надо обсудить еще кое-какие семейные вопросы.

— Да, милорд.

— Хотя подождите, вы можете оказать мне большую услугу, если вас это не затруднит.

— Что угодно, милорд.

— Посмотрите, не появился ли где-нибудь большой фургон, следующий в эту сторону?

— Фургон, милорд?

— Да, в нем все мои пожитки. И мой слуга, — добавил он, чуть нахмурившись. — Этот фургон едет со станции Труро. Если увидите, просто укажите кучеру дорогу к дому. Возможно, он так же как и я заблудился в поисках этого местечка.

— Да, милорд, — смахнув рукой волосы со лба, Эмерсон повернулся и вскочил на лошадь.

— Я думаю, что и мне пора идти, — сказала Люсинда, глядя на удаляющегося Эмерсона.

— Куда вы спешите?

— У меня еще есть дела.

— Вы имеете в виду вашу работу в саду?

— Я знаю, она кажется пустяковой, но если только позволить разрастись сорнякам, то потом…

— Про какие сорняки вы говорите? Я не заметил в вашем саду ни одной лишней травинки.

— Однако, поверьте мне, они есть.

Прескотт уныло покачал головой.

— Даже если это и так, уверяю вас, что несколько сорняков не успеют загубить ваши прелестные цветы за то время, которое вы проведете со мной. Ну, пожалуйста, мне очень хотелось бы еще побыть с вами.

— Обсуждая семейные вопросы? — спросила она с улыбкой.

— Семейные вопросы, цены на хлопок, погоду — для меня в общем-то неважно, о чем мы говорим, лишь бы говорили.

— Разве вас не ждут в замке?

— Но это не к спеху. А вот поближе познакомиться с вами мне хочется именно сейчас.

Она повернулась, собираясь уходить.

— Меня вы всегда сможете найти в моем домике.

Когда она проходила мимо, он, не желая отпускать, задержал ее, взяв за руку.

— Возможно, вам будет трудно в это поверить, Люсинда, но вы первый человек, доброжелательно отнесшийся ко мне с тех пор, как я приехал в эту проклятую страну.

— Вы, конечно же, шутите?

— Нет, я совершенно серьезно. Я встречал многих людей, но ни про одного из них я не мог бы сказать, что он отнесся ко мне с открытой душой. Большинство лицемерили и старались втереться ко мне в доверие только потому, что когда-нибудь, по их расчетам, я могу оказаться полезен. Но правда в том, что я и сам нуждаюсь в помощи и совсем не в состоянии помогать целой куче незнакомцев.

Люсинда открыла рот, чтобы возразить, но он продолжал.

— Вы не такая, Люсинда. По доброте душевной вы помогли мне, когда я так нуждался в этом. И вовсе не потому, что надеялись получить от меня что-нибудь взамен. Я чувствую, что это в вашей натуре — помогать людям.

— Но ведь и вы сделали кое-что для меня, — сказала она, удивленная его неожиданной прямотой. — Вы спасли мою шляпу, помните?

— О, это были сущие пустяки.

— В таком случае и я не сделала ничего особенного — просто показала вам дорогу к замку.

— Словом, как всегда говорила моя тетушка Эмми, одно доброе дело заслуживает другого. Так как насчет того, чтобы сделать еще одно доброе дело и показать мой дом?

— Рейвенс Лэйер? Так он прямо внизу.

— Не снаружи. Теперь я прекрасно вижу его сам.

Люсинда взглянула на громадный особняк у подножья холма, и его мрачный вид заставил ее содрогнуться.

Неожиданно в ее памяти ярко высветились картины безрадостного детства, прошедшего в старом замке. Одинокие дни и ночи провела она за этими сырыми стенами, мечтая быть любимой и понятой теми, кто растил и содержал ее, но в чьем отношении к ней всегда чувствовалось холодное презрение из-за ее внебрачного рождения.

— Вы хотите, чтобы я показала вам дом внутри?

— Да. Ведь вы отлично знаете расположение всех комнат в доме, не так ли?

— Да, я знаю этот замок достаточно хорошо.

— Вот и прекрасно.

— Но ведь миссис Свит и другая прислуга могли бы сделать это не хуже меня.

— В том-то все и дело, — сказал он. — Ведь я не узнаю миссис Свит, даже если увижу ее. А вы мне в этом поможете.

— Миссис Свит — это ваша экономка. Она небольшая пухленькая женщина с седыми волосами и румяными щеками. А еще от нее всегда пахнет свежей выпечкой. Миссис Свит проводит большую часть своего времени на кухнях.

— На кухнях? О Боже, так у вас их несколько?

— Не у нас, а у вас. А вернее, в замке.

— Так я найду миссис Свит на кухнях, то есть сразу при входе в дом?

— Нет, кухни находятся в задней части замка, в его восточном крыле, если быть точной.

— В восточном крыле, хм?

— Вон то крыло, что находится слева от большого центрального входа.