Граф божьей милостью - [3]
Хладнокровно проигнорировав пистолет, Мадлен процокала каблучками к креслу, изящно подобрав юбки уселась в него и небрежным жестом приказала вскочившей с постели Мирабель удалиться.
Статс-дама быстро присела в книксене, подхватила рубашку с пола и покорно свалила через потайную дверцу, а меня неожиданно осенило, что вчерашний бурный роман и последующее соитие были не чем иным, как спланированной акцией. Ну да, все верно… Сдалась Мирабель удивительно быстро, это как для своего положения при дворе и тем более для женатой дамы. А я лопух повелся. Заманили сучки! Вот только для чего? Для приватного разговора, дабы избежать огласки? Или захотела посадить на крючок на компре. Хотя, это вряд ли, должна понимать, что на такой компромат я плевал с высокой башни. Будет вербовать на сторону Пука? Тоже вряд ли, дурой ее никак не назовешь. Тут что-то иное…
«И какого хрена тебе надо?» — я положил рядом с собой пистоль, сел на постели, скрестив ноги по-турецки и уставился на Мадлен, приглашая начать разговор первой.
После недолгого молчания, графиня приняла приглашение.
— Рада видеть, что вы за прошедшие годы не растеряли своего пыла… — Мадлен едва заметно кивнула, словно соглашаясь сама с собой. — И мужественности, Жан…
— А вы свою красоту, контесса… — я вернул ей любезность вместе с куртуазным поклоном.
Правда, с учетом того, что сидел я сидел на кровати и был в чем мать родила, поклон смотрелся немного странновато.
— Вы всегда были отъявленным льстецом, Жан… — Мадлен поощрительно мне кивнула.
— Отнюдь, контесса, я честен перед собой и вами. Но чем обязан столь неожиданному визиту?
— Вы не рады? — Мадлен изобразила на личике насквозь притворное огорчение.
— Отчего же, весьма рад… — жизнерадостно соврал я. Одновременно подавив в себе желание затащить в койку условную мамашу коллеги по неожиданному вояжу в Средневековье. До сих пор чудо как хороша, зараза, но подобный мезальянс может создать лишние сложности. А нахрена они мне? Да и Феб не поймет, потому что с маман они если не враги, то точно не союзники. Бля, мамаша Стифлера в средневековом варианте…
— Знаете, Жан… — графиня пронзила меня откровенным взглядом. — Я часто вспоминаю вас и задумываюсь, как бы сложилась наша судьба, если…
Она томно вздохнула и замолчала.
Я не принял игры и резко сменил тему разговора.
— Контесса, вы не будете против, если я все-таки оденусь?
— Нет, что вы, граф… — Мадлен всплеснула руками. — Я даже… даже могу вам помочь…
И прикрыла веером порозовевшее от смущения личико.
— Не стоит утруждать себя, контесс… — я рывком встал и пошлепал босыми ногами к стулу, на котором висела моя одежда.
В Сибур я по дурости явился в наряде лет эдак на сто пятьдесят опережающем нынешнее время, но при дворе в Памплоне уже щеголял одетым по последней моде. Правда, слегка в усовершенствованном костюмчике для пущего удобства, то есть, без всяких этих шнурков и прочих подвязок, соединяющих запчасти костюма. Верней при них, но только декоративных.
Так… сначала плеснуть в морду водичкой из серебряного тазика и промокнуть полотенцем. Затем средневековые труселя-брэ, камиза, шоссы, ботфорты, колет… застегнуться на крючки, пояс, перевязь с мечом, пригладить патлы, напялить беретку, поправить перышки… Стоп, пистоль забыл. Пожалуй, на этом все.
— К вашим услугам, контесса… — облачившись, я растопырился перед Мадлен в придворном поклоне.
— Прошу граф… — контесса кивнула и указала на кресло перед собой.
— Итак? — я сел и вопросительно склонил голову.
К своей чести Мадлен не стала тратить время на экивоки и сразу приступила к делу.
— Для начала, прошу у вас прощения Жан, за столь бесцеремонное вторжение. Увы, мне было необходимо побеседовать с вами, не афишируя сего факта среди двора.
— Значит… — я скосил глаза на потайную дверцу, — ваша статс-дама…
— Да, — не стала возражать Мадлен. — Но она сама была не против. Вы, Жан, действуете совершенно обольстительно на дам. Вся моя свита словно обезумела.
— Вы мне льстите, контесса.
— Бросьте, Жан… — Мадлен нетерпеливо отмахнулась. — Итак, перейдем к делу. Увы, я склонна связывать произошедшие перемены в моем сыне с вашим появлением. Поэтому буду просить вас объясниться. Вы настроили его против меня из-за своей вражды с моим братом? Уверяю…
— Думаю, ваш брат, сам настроил Франциска против себя… — я тактично прервал ее. — В тот самый момент, когда приказал проломить ему голову свинцовым шаром. А я в жизни Феба появился гораздо позже. И смею уверить, мои распри с Луи, никак не связаны с преображением вашего сына. Потому что, до недавних пор, я совершенно не знал Франциска. А когда встретил его, он уже был таким, как есть сейчас. То есть, совершенно состоявшимся для трона.
— Он очень изменился, боюсь, не в лучшую сторону… — пожаловалась Мадлен, начисто пропустив мои слова о приказе Паука.
— В лучшую, контесса, в лучшую.
— Хочется надеяться… — тяжело вздохнула Мадлен. — Но вы же не станете отрицать, что имеете непосредственное влияние на Франциска?
— Очень опосредованное, — я усмехнулся. — Повторюсь, Феб совершенно состоявшийся государь. И скорее он влияет на меня, чем я на него. Контесса, вы странным образом пропустили момент взросления вашего сына.
Бой, ранение, плен, концлагерь – история старшего лейтенанта госбезопасности Александра Ротмистрова ничем не отличалась от историй тысяч советских воинов, вступивших в схватку с фашистскими захватчиками. Не отличалась ровно до того времени, как он попал в лабораторию таинственной нацистской организации «Аненербе», на острове Узедом, где немецкие ученые проводили научные эксперименты с временем и пространством. А вот дальше судьба Ротмистрова пошла кувырком. Это в буквальном смысле слова…
Мое первое произведение и как бы самое любимое. Пытался фанфить на Круза, чего и немного сейчас стыжусь, хотя писать стал под непосредственным влиянием его книг. Книга целиком, издавать пока не думаю.
Золото, женщины, оружие и приключения — что может быть лучше для мужчины, особенно на фоне серой и невзрачной прошлой жизни на Земле? Да ничего! Максим Волошин в новом для себя мире получил все, о чем мечтал, и даже больше, но на этом его история не закончилась. Приключения вступают в новую фазу: интересная работа на могущественную организацию может принести не только деньги и острые ощущения, но и новые опасности. Максим и его очаровательные спутницы прекрасно понимают, на что идут, но очень надеются, что вовремя смогут остановиться.
Карл Смелый, герцог Бургундии, погибает в сражении при Нанси. Барон ван Гуттен, он же никем не признанный граф Жан VI д’Арманьяк, отказывается служить Максимилиану Габсбургу и собирается уйти в отставку. Однако, как всегда, обстоятельства складываются так, что простой тренер по фехтованию Александр Лемешев, по воле случая попавший в Средневековье, опять с головой окунается в хитросплетения европейской политики, но уже в качестве фаворита Мергерит, вдовы покойного герцога, вступившей в противостояние с французским королем Луи ХI.
На рубеже веков две маленькие бурские республики вступили в жестокую борьбу с могучей Британской империей. Казалось бы, все уже предопределено: силы неравны и даже отчаянный героизм буров не может спасти положение. Но в дело вступает совершенно неожиданный фактор – обыкновенный мичман Краснознаменного Тихоокеанского флота России Михаил Орлов, волей судьбы закинутый в Южную Африку из двадцать первого века. Он реально оценивает свои силы и знания, к тому же считает, что это не его война, но череда событий в буквальном смысле заставляет мичмана вступить в дело.
Полным ходом идет Русско-японская война. Японская империя начинает аннексию Сахалина. Для защиты острова из каторжан формируется ополчение. Александр Любич, штабс-ротмистр отдельного корпуса пограничной стражи, волей судьбы попавший на каторгу, не задумываясь, вступает в дружину, но в первом же бою попадает в плен. Казалось бы, все предопределено, смерть неминуема, но череда невероятных событий позволяет избежать казни, а потом Александр начинает понимать, что он уже совсем не тот человек, кем привык себя считать: в бывшего штабс-ротмистра совершенно непонятным образом вселился жестокий средневековый воин, граф божьей милостью Жан VI Арманьяк.
Собрано на сайте "История Русского Освободительного Движения и Русской Освободительной Армии".
«…Стоило отворить калитку, оказаться во дворе, случилась другая чертовщина. Будто взорвалось что-то прямо у неё перед домом. Обрушилась поленница, повалился забор, сверкнуло красным в воздухе. А потом тишина, до того хрупкая, что и дышать страшно. Она не решалась идти дальше. Легла, затаилась под рябиной, у сарая. Неспроста всё это, неспроста. На секунду почудилось, тень мелькнула во дворе, исчезла. Растворилась. А потом появились гости. Двое. Нет, трое».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пока обыватели заняты своим социальным рейтингом и новыми скинами дополненной реальности, экстремалы стараются взять от жизни все. Рэм живет двойной жизнью: в одной из них он - популярный актер, в другой - эйр-трейсер Кош. Но однажды он становится фигурой в игре сильных мира сего. Его сокровенные тайны оказываются под угрозой раскрытия, и задорная игра превращается в битву за жизнь и свободу. У книги есть продолжение, и оно здесь: https://author.today/work/47451.
"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.
Героиня романа Инна — умная, сильная, гордая и очень самостоятельная. Она, не задумываясь, бросила разбогатевшего мужа, когда он стал ей указывать, как жить, и укатила в Америку, где устроилась в библиотеку, возглавив отдел литературы на русском языке. А еще Инна занимается каратэ. Вот только на уборку дома времени нет, на личном фронте пока не везет, здание библиотеки того и гляди обрушится на головы читателей, а вдобавок Инна стала свидетельницей смерти человека, в результате случайно завладев секретной информацией, которую покойный пытался кому-то передать и которая интересует очень и очень многих… «Книга является яркой и самобытной попыткой иронического осмысления американской действительности, воспринятой глазами россиянки.
В Европе бушует война, великий герцог Бургундии Карл Смелый сошелся в смертельной схватке со швейцарской конфедерацией, которую поддерживают многие европейские государства. Командир роты лейб-гвардии Карла Смелого барон ван Гуттен, он же бастард Арманьяк, всегда находится в первых рядах сражений. Барону уже есть что терять, судьба подарила ему семью и владения, но пока идет война и живы убийцы его отца, он будет в строю. Заговоры, интриги, тайные общества, наемные убийцы… ну что еще может встать на пути Александра Лемешева – обычного современного тренера по фехтованию, волей Провидения закинутого в пятнадцатый век? Для него все понятно – честь и достоинство превыше всего.
Граф божьей милостью Жан VI Арманьяк отправляется на Русь посланником от короля Наварры Франциска I к Великому князю Ивану III.
Не обладаешь знаниями по истории? Ничего не смыслишь в физике, химии и механике? Умеешь только твердо держать в руке клинок? Добро пожаловать во Францию пятнадцатого столетия!Попавший под грузовик тренер сборной страны по фехтованию возрождается в теле бастарда Жана д’Арманьяка, виконта де Лавардан и Рокебрен, внебрачного сына графа Жана V д’Арманьяка, одного из последних феодальных властителей божьей милостью, а не милостью короля Франции. Отец убит, мать в монастыре, родовые земли захвачены королем Франции, на бастарда объявлена охота.
Александр Лемешев, тренер и олимпийский чемпион по фехтованию, по воле случая воплотившийся в теле бастарда Жана д’Арманьяка, не находит поддержки среди сторонников своего покойного отца и остается один на один с жаждущим его смерти королем Франции Луи XI по прозвищу Всемирный Паук. Жан становится командиром отряда наемных стрелков, называющих себя рутьерами, и сражается под знаменами Карла Смелого, герцога Бургундского, с армией Фридриха III Габсбурга – императора Священной Римской империи. Бастард готов своим клинком добыть себе славу и положение взамен украденных французским королем.