Град Ярославль - [64]
— Дела-а.
Изумление еще больше усилилось, когда рыбарь поведал о том, как Васенка перебиралась через Которосль. Это всех так поразило, что на девушку уставились, как на что-то сверхъестественное, диковинное.
Воцарившееся молчание прервал Евстафий:
— Полюби ближнего своего — и воздастся. Перед оным чувством все страхи отступают. Отважная же ты, дщерь, зело отважная.
Васёнка же, оказавшись в чужом дому, среди чужих людей, настолько заробела и застыдилась своего искрометного порыва, кинувшего ее к любимому человеку, что вконец растерялась, не ведая, как ей поступить дальше, и уже отчетливо понимая, что впереди ее ждет суровое наказание, которое несоизмеримо с первым проступком. Тут уже легкой плеточкой не отделаешься. Тятенька за такое дерзкое непослушание может и в монастырь спровадить.
И вдруг из повалуши, дверь, которой была открыта, она услышала тихий стон и тотчас поняла, что он исходит от Первушки. Ему плохо, ему тяжело, он нуждается в ее помощи! И все ее смятение, и дурные мысли разом улетучились.
— Можно мне к нему?
— Разуметься, дочка, — ласково произнесла Пелагея. — Пойдем, голубушка.
Солнечный луч, пробившись через слюдяное оконце повалуши, высветил бескровное, изможденное лицо Первушки; глаза его были закрыты, русые кольца волос прилипли к влажному лбу.
— Родной ты мой… Любый!
Нежные ладони обхватили лицо недужного, и тот, услышав мягкий, проникновенный голос, и почувствовав на своих щеках ласковое прикосновение, тотчас открыл глаза и счастливо выдохнул:
— Васёнка…
Глава 4
НЕ МИНОВАТЬ РАСПРИ
Аким Лагун задержался у воеводы допоздна. Никита Васильевич, собрав в Воеводской избе ратных военачальников, дворян, купцов и земских людей, высказал:
— Победа далась нам тяжко. Враг отступил, и дай Бог, чтобы Ярославль больше не испытал такого страшного лихолетья. Но ополчение надо попридержать, ибо Ян Сапега и Лисовский могут предпринять новую попытку завладеть Ярославлем, а посему о каком-либо покое надо забыть. Острог спален, да и сам Земляной город едва ли не целиком выжжен, а посему придется потрудиться, не покладая рук.
— Без хоромишек остался, — вздохнул один из дворян. — Надо подводы сыскивать, дабы лесу привезти.
Вышеславцев кинул на дворянина косой взгляд.
— Не о том помышлять надлежит. Ведаю: многие о дворах своих озаботились. Дело нужное, но обождет. Допрежь всего надо острог и башни восстановить, поелику граду без крепости не стоять. Поставим крепость — и за хоромы примемся.
Обернулся к купцам.
— Знаю ваши нужды. Немало пришлось денег из мошны вытряхнуть, дабы царика ублаготворить. А царик-то плевал на вашу дань. Лавки разорил и новыми поборами обложил. В кого уверовали? В пройдоху, ставленника алчущей шляхты! Плакали ваши денежки, впредь урок. Но калиту вновь расстегнуть придется. На работных людей, кои будут лес валить, бревна тесать и в землю их вкапывать. Немалые деньги, господа купцы.
— И без того оскудели, — хмуро изронил Григорий Никитников. — И рады бы раскошелиться, да калита пуста.
— Невмоготу, — поддержал Никитникова и Василий Лыткин.
Вышеславцев лицом посуровел.
— У меня с вас особый спрос. По цареву указу всех переметчиков надлежит взять под стражу и отправить в Судный приказ на Москву. Не ты ль Василий Лыткин да Григорий Никитников в Тушино к Самозванцу поторопились, как только ляхи Ярославлем овладели? Челом «царику» били вкупе с архимандритом Феофилом, дары Лжедмитрию преподнесли.
Лица купцов побагровели.
— Не мы одни в Тушино наведались, воевода, — сухо произнес Лыткин. Он, первый купец Ярославля, Земский староста, не чувствовал за собой вины, а посему повел себя с достоинством, ибо не пристало ему назидания выслушивать.
— Ведаю! Побежали те, кому отчизна не дорога и те, кои за свои сундуки трясется. Такие люди готовы любому прощелыге служить. Народ же, у коего полушки за душой нет, грудью на защиту Ярославля встал. Этот же народ, почитай, на треть в лютых побоищах голову сложил. А вот что-то купцов я в сражениях не видывал.
— В монастыре прятались, — проворчал сотник Лагун.
Лыткин полыхнул на Акима недобрыми глазами, а Вышеславцев все также сурово продолжал:
— Работным артелям — всемерную помощь. Мой дьяк даст денежный расклад, и не приведи Господи, кто пожадничает на благое дело. Буду сие расценивать, как противление возведению крепости. Царь ныне далеко. Своим судом буду нещадно карать!
— В котле сварить, как купца Иоахима.
— Воистину, Лагун. Надо будет — и котел сгодится. А тебе, Аким Поликарпыч, хочу при всех сказать особое спасибо. Еще в Вологде я поставил тебя над тысячей ополченцев, и не обманулся. В Ярославле все изведали, как ты неустрашимо сражался с ляхами. Отныне быть тебе головой над всеми стрельцами и ярославскими ратными людьми, кои станут Ярославль дозирать. Будь, как и прежде, тверд, и никому не давай поблажки.
— Все, что в моих силах, воевода, — поклонился Лагун.
Возвращался домой усталый, и с беспокойными мыслями. Новое назначение ляжет на его плечи тяжким грузом. Город только-только приходит в себя. До сих пор не выветрился запах гари. По выгоревшим улицам, переулкам и слободам, возле своих пепелищ бродят изнеможенные люди в поисках оставшейся железной утвари. Неуютно у них на душе. Остались без крова, животинки, без всего того, что наживали долгими годами. А самое жуткое — многие потеряли своих отцов, мужей и братьев. То и дело встречу попадаются скорбные люди, бредущие со скудельниц, отдав поминовение на девятинах. А попадались и такие, кто находили останки близких людей под обгоревшими бревнами, оплакивали и относили тела на захоронение. Ох, как нелегко им будет! Дабы срубить избу, нужны телега и лошадь, сильные руки и сосновые дерева. Лес же издревле не дармовой. Ныне лесными угодьями завладел Спасский монастырь. Феофил поначалу упирался воеводе, взмахивал тарханной грамотой, но Вышеславцев твердо заявил: «Когда приспевает всенародное бедствие, не до льгот и прибытка. Народу надо обустраиваться, иначе и Ярославлю не стоять. Надо поступиться, отче, да и всякую подмогу выказать. Монастырь, как я ведаю, и лошадьми богат и чернецами, кои не забыли, как топоры в руках держать. Завтра же хочу зреть подводы и братию на постройке изб и крепости. Бог сторицею воздаст».
