Грация и фурия - [74]

Она попыталась сопротивляться, но охранник навалился на нее всем своим весом.

– Не дергайся, – прорычал он. – Иначе хуже будет!

Другой охранник со зловещим лязгом защелкнул на запястьях наручники.

– Все оказалось проще простого, – сказал он и, поставив Серину на ноги, толкнул ее к застывшей Якане, по чьему грязному лицу пролегли полоски от слез.

– Что случилось? – спросила Серина.

– Тебя здесь ждали уже несколько дней, – сообщила Якана. – Меня и Джиа использовали как наживку. Полагаю, Командор считал, что, проголодавшись, ты отправишься к друзьям. Мне очень, очень жаль.

Ей на руки тоже надели наручники, и ее плечи поникли.

– Твоей вины тут нет, – сказала Серина и, вопреки охватившему ее отчаянию, вздернула подбородок.

Охранники поволокли Серину и Якану к Пещере, до которой было уже рукой подать.

У входа неподвижно стояла Оракл.

Охранник, придерживавший Серину, заорал:

– Все в амфитеатр! Немедленно!

Оракл молча кивнула, и Серина не осмелилась встретиться с ней взглядом.

Серину поволокли по тропе к берегу, а она, несмотря на скованные за спиной руки, упорно держала голову высоко поднятой. Почва была неровной, и Серина дважды падала. Раненое плечо пронзала боль, и она стонала. Охранник неизменно поднимал ее на ноги и мерзко смеялся.

Ринга они достигли уже почти на закате. Было ясно, что со времени расставания с Валом прошло более трех часов, и тот уже покинул остров, а ее очень скоро ожидает неминуемая смерть.

Глава 36

Номи

ИЗ ГОЛОВЫ НОМИ никак не шли слова Малахии. Он, несомненно, играл роль заботливого старшего брата, разочаровавшегося во младшем. А еще, если, конечно, верить ему, выходило, что он – бунтарь под стать ей: мало того, что против воли отца выбрал в Грации Номи, так еще и доволен ее умением читать и восхищается ее смелостью.

Правда по словам Асы, Малахия – лжец, раб собственных капризов и переменчивого настроения.

Очевидно, что один из братьев лжет. Но какой именно?

А что, если лгут оба?

Хотелось бы верить Асе. Ведь все ее надежды на освобождение Серины связаны именно с ним. Да и сердцем Номи тянулась именно к нему. Но есть ли ему вера? Ведь каждый раз, когда она представляла себе Асу, ей вместо милого и озорного юноши, обещавшего ей корону, виделся ликующий победитель скачек с огромным золотым кубком в руках.

Не выяснив, кто из них лжет, она может подвергнуть Рензо смертельной опасности. Но если не вовлекать в опасное предприятие брата, то Серина неминуемо сгинет на Гибельной Горе. Поговорить бы с Рензо и, вместе оценив риски, принять окончательное решение.

– Да посидите же вы хоть несколько минут спокойно! – в сердцах воскликнула Анжелин, укладывавшая Номи волосы и возмущенная тем, что госпожа, погрузившись в свои мысли, то и дело дергает головой.

– Извини. Постараюсь, – пообещала Номи, отчаянно желая покинуть кресло, выскочить из покоев и что было сил бежать из палаццо, а затем стучать и стучать в каждую дверь в Беллакве в поисках Рензо.

Но то были лишь желания, пока же она вместе с Марис и Кассией была заперта в туалетной комнате, где их готовили к предстоящему торжеству. Остальным будущим Грациям, как и ей сейчас, тоже было не по себе – Марис, пока служанка заплетала ей косу, отрешенно вглядывалась в зеркало, а Кассия устроила со своей служанкой бурную перебранку, не сумев решить, какие же ей все-таки надеть серьги.

Марис вдруг поднялась, да так резко, что на ее туалетном столике зазвенели все пузырьки и баночки. Внешне она уже была подготовлена к предстоящему мероприятию – сияющие черные волосы бережно зачесаны назад, а по бокам заплетены в две красивые косички, на щеках румянец, глаза подведены блестящей серебряной краской. Она потуже затянула пояс халата и стремглав покинула комнату.

Через несколько минут Анжелин отступила на шаг, любуясь результатами своей работы – искусной прической на голове Номи и едва заметным макияжем золотистых оттенков на лице, идеально гармонирующим с цветом платья и блестящей маской, которую принесла Инес.

– Закончили наконец? – спросила Номи и взглянула в окно, определяя время по заходящему за горизонт солнцу.

Анжелин с довольным видом кивнула.

– Теперь осталось только платье.

Они удалились в спальню, и Номи с помощью Анжелин облачилась сначала в корсет, который плотно стягивал ее фигуру, добавляя ей женственности, а затем в украшенное золотым бисером платье с тяжелой юбкой-колоколом.

Не меньше двадцати минут возилась Анжелин с застежкой на платье. Когда она наконец закончила, Номи поняла, что ей трудно дышать, а уж двигаться и подавно. Но, взглянув в зеркало, она вдруг осознала, что в этом роскошном одеянии стала похожа на королеву, а затем, пусть только и на мгновение, даже почувствовала себя таковой.

Подготовка меж тем оказалась закончена, и стало ясно, что через считаные часы определятся судьбы всех троих – ее, Серины и Рензо.

* * *

Было светло, как днем, и свет этот в основном исходил от тысяч и тысяч крошечных огоньков, заключенных в нити, что бежали со всех сторон к вершине резного столба из красного дерева, стоявшего посреди выложенного плиткой патио. Лужайка за патио плавно спускалась к темному океану с едва освещенными лунным светом белыми гребешками волн.