Говорящий с ветром - [8]
В комнате стало темно, свечи и факелы продолжали гореть, но почти не давали света.
Кровь запылала в теле Дераты, когда слова постепенно добрались до ее сознания. Жрица продолжала:
— Во времена больших войн, когда магия становится сильнее, сильнее становится и его душа. Вспомни: время Конвокации приближается. Все нацелено на нее!
Дерата стала бледной, как освещенный лунным светом снег. Слова Марелы проникали в ее сознание все глубже и глубже. Девушка опустилась на стул.
— Это неправда, — прошептала она. — Ты хочешь сказать, что старый алхимик, ловец чужих душ, может возродиться в моем сыне? Он, прародитель, который превратил наш народ в шейканов, за грехи которого нам приходится расплачиваться всю жизнь? Он, из-за которого на нас обрушилось проклятие?
Дрожащими руками Марела откинула с холодного как лед лба прядь волос. Она тоже была до глубины души потрясена открывшейся перед ними правдой.
— Значит, Руорим знал, что ваша связь, замешанная на чистоте крови, создаст нужные предпосылки. То ли он действовал по собственной воле, то ли это было предопределено. Результат все равно один. Мне очень жаль.
Той же ночью после тщательных размышлений Дерата решилась бежать. Напрасно Марела пыталась ее отговорить. Не смогла она и убедить девушку для начала выяснить отношения с отцом.
— Он дважды оттолкнул меня, Марела, — повторяла Дерата. — Выгнал из комнаты, словно приблудного пса. Этого я не прощу.
— Но если ты уйдешь не попрощавшись, то никогда в жизни не простишь саму себя, — предупредила жрица. — Ты любишь отца и знаешь, что он тоже тебя любит.
— Марела, ты мудрая, и великая предсказательница, но сейчас ты просто ослепла. Он даже слушать меня не станет, а если и станет, то ни за что не поверит. В последнее время так много всего случилось, и он безумно увлечен Руоримом. Может быть, этот шарлатан сделал его послушным своей воле, как и меня в ту ночь.
— Но куда тебе идти! Сбежав отсюда, ты все равно не сможешь уберечь сына от его судьбы!
Дерата кивнула:
— Возможно. Но я могу отправиться в те места, где наследство отцов не караулит возле каждой стены и где человек не опален дыханием дракона. Ты сама меня вынуждаешь это сделать, Марела, навязывая мне ответственность за отродье.
— Но это и твой ребенок, — тихо сказала Марела. — Он растет в тебе, питается твоей кровью, слышит, как бьется твое сердце. Невинное дитя. Ты ему нужна.
— Но здесь я все равно не смогу защитить это отро… своего сына, — возразила Дерата. — Не вижу другого выхода, кроме как уйти. Ты права, он не виноват в том, что появится на свет, надеюсь, что от меня он унаследует больше, чем от своего отца. Так что буду растить его как можно дальше отсюда, воспитаю как обычного человека, он не должен ничего знать о своем ужасном наследстве.
Марела грустно тряхнула седеющими волосами.
— Дерата, ты совершаешь страшную ошибку. Ты не сможешь оградить сына от опасности, отрицая ее существование. Если Малакей хочет завладеть его телом, мальчик должен знать о своем наследстве, чтобы иметь возможность защититься.
Дерата подвязала меч, проверила, хорошо ли закреплены кинжал, нож и топорик, потом перекинула через плечо тюк с теплой одеждой, одеялом, целебными травами и небольшим запасом еды. Положила колчан и лук.
— Я буду рядом. А если понадобится, возьму на себя кровавый грех и убью собственное дитя, прежде чем он превратится в Малакея. Что бы ни случилось, здесь оставаться я не могу, Марела. Раньше эти стены были моей родиной, но теперь они прокляты, да и Руорим вот-вот вернется. С этого момента я больше не шейкан, я изменница.
Жрица заплакала:
— Подожди хотя бы пару дней, я наверняка что-нибудь придумаю! Я найду выход, составлю заклинание, только дай мне время!
Но решение Дераты оставалось непреклонным. Она поцеловала Марелу в лоб.
— Будь здорова, учительница моя и подруга. Я так тебе благодарна, никогда тебя не забуду. Надеюсь, мой отец не очень на тебя рассердится.
— Он будет тебя искать. — Марела еще раз попробовала воззвать к разуму девушки.
— Нет, не думаю, он вырвет меня из сердца, потому что своим побегом я навлекла позор на его седую голову. Он вычеркнет меня даже из Хроник.
Дерата заставила Марелу посмотреть ей в глаза:
— Об одном тебя прошу: он не должен узнать, что я жду ребенка. Не будет знать, не выдаст Руориму.
— Обещаю, даже если это и неправильно, — с отчаянием в голосе произнесла Марела, — потому что надеюсь, что ты, Дерата, сама одумаешься! День и ночь я буду искать выход и попытаюсь спасти твоего сына, подготовлюсь для заклятия. Пусть даже придется ждать тебя долгие годы, это неважно. Надеюсь, ты вернешься, когда одумаешься и сумеешь взглянуть на ситуацию со стороны. А теперь иди, буря усиливается. Слухач уже в конюшне, он оседлал твоего коня.
На сердце у спускавшейся по лестнице Дераты было тяжело. Ей очень хотелось оставить отцу хотя бы письмо. Но она должна действовать хладнокровно и осторожно.
Вокруг Шейкура бушевала буря, вполне соответствовавшая ее настроению. Дерата сочла ее добрым знаком, потому что непогода тотчас заметет все следы. Да и стражникам на стенах будет нелегко разглядеть за темной пеленой дождя одинокого всадника.
