Говорящие часы. Честная игра. Бей ниже пояса, бей наповал - [15]

Достав из ящика комода бутылку виски, он налил в высокий стакан примерно на три пальца напитка. Потом предложил стакан Джонни. Тот отказался:

— На этой неделе я не пью.

Сэм Крэгг отказался тоже, и Партридж опрокинул себе в глотку содержимое стакана. Потом налил еще на четыре пальца виски и, не выпуская стакана из рук, опустился в ободранное кресло-качалку. Сэм Крэгг, прислонившись к двери ванной комнаты, остался стоять, а Джонни уселся на продавленную кровать.

— Слушаем вас, Джим Партридж.

Тот кивнул:

— Если не разводить канители, мне нужна квитанция из ломбарда, которую вы стибрили у молодого Тома Квизенберри в Миннесоте. Вот и все.

Джонни поджал губы:

— Если хотите покороче, вот наш ответ: фигушки!

— Я подозревал, что вы ответите именно так, — отреагировал Партридж. — Ладно. Я вам подыграю. Старый Саймон Квизенберри вчера дал дуба. Том отправился на тот свет раньше своего дедушки. Стало быть, часы возвращаются в семью.

— Отцу Тома, Эрику Квизенберри?

— В семью, — повторил Джим Партридж. — Знаете что, никакие вы не таинственные незнакомцы. По-моему, вы просто парочка неудачников в возрасте старше среднего. Вам просто повезло — очутились в камере, где мальчишка разболтался не в меру. Вы поняли, что вещичка стоящая, и воспользовались ситуацией. Но… не вышло! Так что раскошеливайтесь, ребята.

Подложив руки под голову, Джонни откинулся на спинку кровати. Он поднял глаза на грязный потолок:

— Может, и раскошелимся, Партридж. А ты уж, будь любезен, удовлетвори мое любопытство и расскажи немного о себе. Откуда ты узнал, что часы в ломбарде, через дорогу от этого отеля?

Партридж усмехнулся:

— Сосунки вы еще, как я погляжу. Я в своем деле собаку съел. Хотя должен признать, Том не больно-то много наследил. Мне понадобился месяц, чтобы выследить его.

— Месяц?

— Ну да! Следим за ним с тех самых пор, как он удрал из дому и его дедуля обнаружил, что внучек прихватил с собой часики.

— Но на прошлой неделе власти штата Миннесота связывались с его семьей. Как вышло, что тебя не оказалось в Миннесоте?

— Я гонялся за часами, а не за парнем. Когда он сел, их у него уже не было.

— Значит, ты вообще не был в Бруклендсе?

Партридж иронически улыбнулся:

— А зачем? Вы приплыли прямо ко мне в руки.

— Ладно. Откуда ты знал, что мы непременно явимся сюда?

— Я читаю газеты. Придушив мальчишку, вы в темпе рванули оттуда. Стало быть, квитанция при вас. Между прочим, почему вы так долго добирались?

— Дорога была неровная. Что ж, Партридж, я принял решение.

Одним глотком частный детектив осушил стакан и поставил его на угол комода. Он подался вперед и процедил:

— Ну, давно бы так!

— Я решил… — Джонни помолчал, — сказать твердое «нет»!

Джим Партридж вздрогнул. Отогнув полу куртки, он вытащил автоматический пистолет 38-го калибра и ухмыльнулся:

— А я решил сказать твердое «да»!

Джонни Флетчер приподнял подушку, которую держал за уголки обеими руками, и обрушил ее Партриджу на голову. Одновременно Сэм Крэгг швырнул в частного детектива стаканом, который он прихватил в ванной.

Подушка отвлекла внимание Партриджа, а стакан угодил ему прямо в челюсть и со звоном разлетелся вдребезги. Хватая ртом воздух, Партридж вывалился из качалки.

— Слаженная работа! — Джонни вскочил.

Сэм Крэгг подобрал с пола пистолет 38-го калибра. Частный сыщик валялся на полу и стонал, Джонни приподнял его.

— Челюсть ты ему, Сэм, не сломал, — заметил он, — но пару дней он сможет только пить. Брось пушку в ванную. Зачем она нам? Ну же!..

На первом перекрестке Джонни купил газету, и они, не мешкая, зашли в подъезд какого-то дома.

— По-моему, настало время нанести визит этим Квизенберри. Если Партридж не врет, то есть если Саймон Квизенберри склеил ласты, здесь должно быть написано что-нибудь о нем и обо всей семейке.

На второй странице он нашел то, что искал. «Дед убитого юноши скончался…» Этому событию отвели целую колонку. Джонни пробежал статью глазами. Сообщалось, что в своем доме, в Хиллкресте, штат Нью-Йорк, после продолжительной болезни скончался Саймон Квизенберри, состоятельный предприниматель, наладивший выпуск часов марки «Бриллиант». Автор статьи намекал на то, что смерть Саймона ускорило трагическое известие об убийстве его внука, Тома Квизенберри, в тюрьме штата Миннесота.

Приводилась и краткая биография Саймона Квизенберри. Его хобби были посвящены два абзаца. Саймон Квизенберри вложил целое состояние в редкие и необычные часы, и его коллекция — самая ценная из ныне существующих, однако жемчужиной коллекции являются «говорящие часы», которые Саймон однажды отказался продать за пятьдесят тысяч долларов.

Дойдя до этого места, Джонни Флетчер присвистнул:

— Пятьдесят кусков! Обалдеть… А Том заложил их за двести баксов. Остается надеяться, то ростовщик не читал газету. Нет, ты только представь, ростовщик прикарманивает часики — и поминай как звали.

Сэм Крэгг презрительно фыркнул:

— Все это фуфло! Часов за пятьдесят кусков не бывает. В таких случаях народ вообще любит приврать. Являются в полицию и начинают права качать, мол, обокрали — увели пару баксов наличными и колечко с бриллиантом тыщи за две. Две тыщи баксов, как известно, на дороге не валяются, но уж пятьдесят кусков за часы… Пусть не заливают!