Готовые сочинения по литературе. 9 класс - [9]
Светское общество, в котором вращались Евгений Онегин и Григорий Печорин, не могло не наложить на героев своего отпечатка. У них одинаковое происхождение, воспитание и образование, схожи характеры. Оба стоят на более высокой ступени развития, чем окружающие. Высший свет требует от них лёгкости и поверхностности во всём, а знание французского языка и изящные манеры в свете ценят гораздо выше ума. Онегин «Легко мазурку танцевал/ И кланялся непринуждённо…», все свои лучшие годы потратив на балы, театры и любовные интрижки. Такое же существование ведёт и Печорин. Ежедневная и однообразная суета светской жизни делают жизнь героев внешне яркой, но совершенно лишённой внутреннего содержания. Оба понимают, что их жизнь пуста, обоим надоедает вся внешняя мишура. Пушкин пишет об Онегине: «Хандра ждала его на страже,/ И бегала за ним она,/ Как тень иль верная жена». Такая же хандра и скука толкают Печорина на жестокие и опасные эксперименты над собой и другими людьми.
Онегин много читал, но в книгах не нашёл ответов на мучившие его вопросы, «Хотел писать – но труд упорный/ Ему был тошен…». Евгений умён, мог бы приносить пользу обществу, но не находит применения своим силам, не находит занятия по душе. Он пассивно плывёт по течению, не может найти своего места в жизни и страшно от этого страдает.
Печорин, в отличие от Онегина, пытается найти смысл жизни в опасных приключениях, но и они надоедают ему. Полностью равнодушный к происходящему, он бросает всё и уезжает на войну в Персию. Образ Григория Печорина раскрыт глубже образа Онегина, потому что Лермонтов, автор первого в России психологического романа, наделяет его новой для литературного персонажа чертой – склонностью к рефлексии. Печорин, желая разобраться в себе, ведёт дневник. И если образ Онегина складывается у читателей из различных характеристик автора и окружающих, то Печорина мы узнаём изнутри. В дневнике он бичует все свои слабости и пороки, искренне исповедуется, раскрывая свои мысли и чувства. Так читатель находит разгадку его противоречивого характера, объяснение всех его странных поступков. Печорин говорит о себе: «Во мне два человека: один живёт, в полном смысле этого слова, другой мыслит и судит его». Герой потерял веру в людей, его скептицизм и эгоизм порождены временем, эпохой безнравственности, трусости и пошлости.
Критик В. Г. Белинский писал, что «Печорин – Онегин нашего времени». Печорин развивает в русской литературе тему, начатую Онегиным. Роман «Герой нашего времени» – это горькое раздумье над «историей души человеческой», погубленной «блеском обманчивой столицы», ищущей и не находящей ни дружбы, ни любви, ни применения своим силам.
Об Онегине Белинский говорил: «Силы этой богатой натуры остались без приложения: жизнь без смысла, а роман без конца». То же самое можно сказать и о Печорине. По выражению Белинского, Лермонтов изобразил «внутреннего человека» не только как художник-реалист, но и как глубокий психолог. Писатель поставил в литературе вопрос о трагичности судьбы незаурядных людей, которые не могут найти применение своим силам.
«Мёртвые» и «живые» души в поэме Н. В. Гоголя
…противостоять «мёртвым душам» должна удалая, полная силы национальность, у которой всё пёстро, ярко, одушевлённо.
А. Герцен
План
I. Вступление.
Идея и сюжет поэмы Н. В. Гоголя «Мёртвые души».
II. Основная часть.
1. В городе NN.
2. «Мёртвые души» помещиков:
а) Манилов;
б) Коробочка;
в) Ноздрёв;
г) Собакевич;
д) Плюшкин.
3. «Живые души» народа.
III. Заключение.
Противопоставление «живых душ» народа «мёртвым душам» помещиков.
Идею поэмы «Мёртвые души» сам Николай Васильевич Гоголь определил так: «…показать хотя бы с одного боку всю Русь». Сюжет произведения основан на похождениях Чичикова, покупающего «души» крестьян, мёртвых физически, но юридически числящихся живыми. Но не об этих «душах» размышляет Гоголь, не о них говорит нам название произведения. Ёмкий эпитет «мёртвые» прежде всего относится к тем живым и здравствующим персонажам, которые мертвы духовно. Это не только сам главный герой, но помещики и чиновники, с которыми встречается на своём пути Чичиков.
Павел Иванович Чичиков путешествует по России, скупая души умерших крестьян, и однажды попадает в уездный город NN. Однообразны дома с глупыми вывесками, а обитатели города – чиновники и простые жители – люди, не обременённые моральными принципами, живущие сплетнями и не имеющие собственного мнения. Они похожи на кукол – существа с мёртвой душой в человеческой оболочке.
Встречи Чичикова с пятью помещиками, их портретные зарисовки и характеристики наглядно отражают представление автора о различных формах деградации человека. Манилов и Собакевич, Ноздрёв и Коробочка, Плюшкин – такие, казалось бы, разные характеры, объединены духовной скудостью и пустотой. В полной мере раскрыть образ каждого помещика помогают не только описание его портрета, но и изображение его поместья, дома и даже манеры разговора.
Первый из встреченных помещиков, Манилов, предстаёт перед нами в образе романтического бездельника и мечтателя. На первый взгляд он выглядит достаточно «живым» персонажем, «не лишён приятности», с восторгом говорит о просвещении, полон планов по благоустройству своего поместья. Но все его мечты нелепы и пошлы. Несмотря на беседку в саду с напыщенной надписью «Храм уединённого размышления», хозяйство находится в полном упадке. Образованности Манилова хватило лишь на вычурные имена детей, а книга, которую он читает, всегда заложена на четырнадцатой странице. Манилов пуст, хотя и пытается скрыть за внешней привлекательностью отсутствие реальных духовных интересов.
«Тибетский буддизм» — первое в российской и зарубежной науке исследование процесса укоренения буддизма в тибетское общество и государство VII–XVII вв.Рассматривая историю продвижения буддизма в Серединную Азию, автор задается целью ответить на вопрос, в силу каких именно причин и условий учение Будды Шакьямуни, возникшее в древней Индии, становится государственной религией Тибета, определившей исторические судьбы этой страны и духовные устремления ее народа.Автор ярко и исторически достоверно воссоздает этапы врастания буддийской идеологии в империи, населенной воинственными бесписьменными этносами и утверждавшей свое могущество средствами вооруженной экспансии.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».