Готовность номер один - [52]

Передышка на нашем участке фронта кончилась.

6 июля мы начали сосредоточенные удары по "Голубой линии", так называемую авиационную подготовку атаки наземных войск.

Идем дивизионной колонной пятерок. При подходе к цели — ураганный огонь зенитной артиллерии, преимущественно крупного и среднего калибра. Почти все пространство спереди и с боков заполнено черными клубками разрывов. Изредка, когда снаряд рвется вблизи самолёта, сквозь шум мотора слышно лишь глухое пуфф!

Война в воздухе по звукам резко отличается от наземного боя. Звуки боя слышны только тогда, когда стреляешь сам или получаешь прямое попадание снаряда противника в самолёт. Все остальное — одни лишь зрительные ощущения. Однако, если понимаешь и знаешь, что они означают, то действуют они ничуть не слабее ощущений звуковых…

Первая пятерка наносит удар, делает разворот. Затем бьет и потом разворачивается на следующий заход вторая пятерка, за второй — третья, пятая, десятая. Получается большой замкнутый круг.

После первого захода огонь зениток стихает наполовину, после второго остаются редкие одиночные выстрелы, на третьем и четвертом заходах вражеские батареи затихают полностью.

Мы становимся хозяевами в своем родном небе.

Как только авиация свое дело сделает, начинается артиллерийская обработка вражеских позиций, а потом уже идут в атаку танки и пехота.

И все же длительное время наземным войскам не удавалось прорвать "Голубую линию". Вот до чего немец здесь сильно укрепился, зарылся в землю, укрылся бетоном.

С вечера командир полка гвардии подполковник Зуб собрал на КП своих заместителей и командиров эскадрилий. Был он как всегда немногословным. Но в этот раз он показался мне более сосредоточенным и озабоченным, чем обычно.

— Наземные войска получили приказ, — сообщил он, — во что бы то ни стало прорвать оборону противника. Мы должны поддержать их своими силами. Применяем тактику сосредоточенного удара. Идем колонной пятерок. Превышение пятьдесят-сто метров. В первой пятерке пойдут со мной… он оглядел нас долгим задумчивым взглядом и назвал фамилии лётчиков.

Рано утром, как только взошло солнце, окропив бело-голубое небо багряными сполохами, армада в шестьдесят самолётов, которую вел Николай Антонович Зуб, вылетела на очередное боевое задание.

Я веду третью пятерку на дистанции пятьсот-семьсот метров, с допустимым превышением в пятьдесят-сто метров. Впереди линия фронта. Скоро цель. Взгляд на приборы — высота семьсот метров. Стало быть, у первой пятерки, которую ведет Николай Антонович, высота метров пятьсот-шестьсот, то есть самая опасная высота. Ведь в начале атаки самолёты идут по прямой, и вражеским зенитчикам легко их сбить.

Зенитные батареи пока молчат. Видимо тщательно прицеливаются. Необходим маневр, хотя бы небольшой. Первый залп — самый опасный. Дальше уже легче. А батареи все молчат. Напряжение растет. Сейчас атака…

И вдруг мгновенно вокруг пятерки гвардии подполковника Зуба возникают десятки смертоносных разрывов. Черные клубы кольцом опоясывают самолёт ведущего. Вся его пятерка, разом ринувшись в атаку, скрывается в сплошной черной массе разрывов.

"Что там? Все ли уцелели?"

Идем в атаку и мы. Разворот и снова заход.

А в ведущей группе — три самолёта вместо пяти. "Неужели сбиты? А может, дотянули до нашей территории?"

Команда с КП командира дивизии:

— После второго захода — домой!

Выходим из атаки. Курс — свой аэродром. Посадка. Командный пункт полка. Ошеломляющее известие: первым залпом сбиты Николай Антонович Зуб и Володя Ильин.

Почему Николая Антонович повел именно на этой высоте свою пятерку, для меня тогда было загадкой. Может потому, чтобы с меньшей высоты лучше поразить цель? Или просто отвага у него взяла верх над трезвым расчетом?

Горький удушливый клубок поступает к горлу, обида ест глаза.

На траурном митинге дали мы клятву отомстить за гибель командира полка и других наших товарищей. А жене гвардии подполковника Зуба — Анне Ивановне и его дочери мы послали письмо. Оно и сейчас, спустя много лет, сохранилось в семье Николая Антоновича.

"От партийной организации воинской части

Дорогая Анна Ивановна!

22 июля 1943 года, выполняя ответственное боевое задание в борьбе с гитлеровскими захватчиками, погиб наш боевой командир, стойкий большевик, отец полка, Ваш муж гвардии подполковник Николай Антонович Зуб.

Тяжела для нашей части, для партии, для Красной Армии эта утрата. Ещё тяжелее она для Вас, для вашей дочери Валентины.

Вы потеряли самого близкого человека, мужа, друга жизни. Партия потеряла лучшего своего члена стойкого большевика.

Для Красной Армии Николай Антонович Зуб был не просто бойцом, он был командиром, красным офицером-воспитателем. Для нашей части гвардии подполковник был не просто командиром полка, он был отцом, душой части. Придя к нам в полк в период Отечественной войны, Николай Антонович своим умелым руководством приумножил боевые традиции части, воспитал десятки отличных лётчиков, умелых командиров-руководителей.

Всегда, когда перед полком стояла ответственная задача, Николай Антонович сам садился в боевую машину и вел за собой своих питомцев громить врага. Лётчики всегда говорили: "С нашим боевым командиром мы выполним любое задание партии и правительства по разгрому ненавистного врага". И они правы.