Готовить я не умею - [38]

Перед «Сенчюри Плаза» Антуан вышел, еще раз пожелал Кэрол и Марселю хорошего вечера и исчез во вращающихся стеклянных дверях отеля.

— Хочешь еще немного выпить здесь, в холле, или пойдем в мою комнату? — спросил Марсель. Его голос от волнения звучал хрипло.

Кэрол сглотнула. Что было бы правильным, а что неправильным? Наконец, победили тоска по нему и желание быть с ним вместе, как тогда в Париже.

— Давай лучше поедем ко мне домой, — сказала она. — Там уютнее.

Кэрол включила свет в квартире и попросила Марселя немного посидеть в комнате.

— Я сейчас приду, — крикнула она. — Я только приготовлю нам быстренько кофе.

Немного позже она вернулась с двумя дымящимися чашками кофе и поставила их на стеклянный стол перед софой, обтянутой светлым рубчатым бархатом. Когда она хотела выпрямиться, то почувствовала, как руки Марселя охватили ее талию. Горячая волна захлестнула ее. Она знала, что сейчас произойдет.

Марсель потянул ее вниз на софу, и она оказалась рядом с ним. Его пальцы ласково скользнули по ее волосам.

— Для этого случая больше подошло бы шампанское, — заметил он, улыбаясь. — Надо было бы захватить бутылку из отеля.

Она пожала плечами.

— К сожалению, я не могу предложить не только шампанского, но даже и вина. Но мы ведь уже и так хорошо выпили за твой успех в галерее.

— За мой успех, да, — согласился с ней Марсель.

— А что, есть еще что-нибудь, что нужно отметить?

— Я надеюсь, что да, — сказал он, улыбаясь.

Кэрол посмотрела в его глаза и поняла, что он говорит это вполне серьезно. Он приложил все силы, чтобы завоевать ее снова и теперь надеялся, что она не отвернется от него. Она улыбнулась.

— Извини, но боюсь, что тогда мы должны чокнуться чашками с кофе.

Марсель взял у нее из рук чашку, которую она собиралась поднести к губам, и поставил ее обратно на столик, потом обнял ее и поцеловал.

Его поцелуй сначала был нежен и ласков, потом стал более глубоким и страстным. Кэрол снова почувствовала ту власть, которую он имел над ней. Ее судорожно сжавшееся тело расслабилось и стало мягким и нежным. Исполненная желания, она положила руки ему на затылок и провела пальцами по его густым волосам, отвечая на его поцелуй с той же страстью.

Когда их ласки стали более интимными, она нежно, но решительно отодвинулась от него.

— Марсель, нужно еще выяснить столько вещей, — сказала она. — Я бы не хотела…

Он прервал ее коротким поцелуем.

— Ты права, малышка. Я могу понять, что у тебя много вопросов и что ты относишься ко мне еще несколько недоверчиво. Но я тебе клянусь, что ты — единственная женщина, которую я когда-нибудь любил и всегда буду любить.

Он принес пачку сигарет из своей куртки и попросил разрешения закурить. Кэрол встала, чтобы принести ему пепельницу. Она была так взволнована и так нервничала, что уже готова была попросить у Марселя сигарету, хотя и бросила курить год тому назад. Не лукавит ли Марсель, когда говорит, что любит ее? Это были те слова, которых она напрасно ждала в течение недель, проведенных вместе с ним. Она спросила себя, может ли ему верить. Но потом подумала, что на самом-то деле Марселю не надо было бы так стараться ради одной единственной женщины. Очевидно, она все-таки что-то значила для него.

Она поставила пепельницу на стол и снова села. Когда Марсель закурил сигарету, она увидела, что его руки слегка дрожат. Казалось, он тоже нервничает.

Он выдохнул дым и взглянул прямо на нее.

— Если бы я это сказал тебе тогда, ты бы мне не поверила и была бы права. Когда я обнаружил, что ты ушла, пока я спал, то моим первым побуждением было найти тебя и уговорить снова ко мне вернуться. Но потом мне стало ясно, что я ничего от тебя не добьюсь одними прекрасными словами. Надо было что-то придумать, чтобы доказать тебе, насколько серьезно у меня все было с тобой. Поэтому я написал тебе только одно это письмо и надеялся, что ты все-таки его прочитаешь.

— Да, это так, Марсель, — тихо ответила она. — Я хотела тебя забыть, но неосознанно я, наверное, все время ждала, что ты в какой-то форме дашь мне о себе знать.

Марсель обнял ее за плечи и прижал к себе.

— Мне жаль, что это так долго продолжалось, дорогая, но я просто хотел попасть в самую точку. Я перестал общаться со своими друзьями — или лучше сказать, с людьми, с которыми общался до этого времени, — и с головой бросился в работу. Моей целью стало поразить тебя выставкой новых картин в Нью-Йорке. Как я смогу это устроить, я еще не знал, но потом совершенно неожиданно получил поддержку от одного дорогого друга.

Кэрол подняла голову и вопросительно посмотрела на него.

— Одного дорогого друга… не имеешь ли ты в виду Антуана? — осенило ее. — Он с самого начала был для меня загадкой. У меня такое впечатление, что вы находитесь в каких-то особых отношениях друг с другом.

Марсель кивнул.

— Да, Антуан. Он, так сказать, мой меценат.

— Антуан? — ошеломленно повторила Кэрол. — Но… я думала…

— Ты удивляешься, как старый бродяга мог это сделать? — Марсель улыбнулся. — На самом деле Антуан — состоятельный человек, который знает половину мира и уже многие десятилетия оказывает поддержку молодым художникам. Дом на Сене, в котором он иногда живет зимой, принадлежит ему самому. Но он предпочитает жить и спать на природе. Как он говорит, ему нужно бормотание Сены и шум деревьев. — Марсель тихо засмеялся и загасил сигарету. — В этот момент он, вероятно, уже взял одеяла со своей кровати в отеле и удобно устроился на балконе.