Готовить я не умею - [34]

Через несколько мгновений на его лице снова была лукавая улыбка. Кэрол оживленно поболтала с ним о том, о сем и попросила его рассказать что-нибудь интересное и авантюрное из его бродячей жизни. Они проговорили до тех пор, пока не зашло солнце и над Сеной поднялся вечерний туман. Когда немного позже она сердечно простилась с ним, то знала, что нашла в Антуане друга.

9

Туманным дождливым ноябрьским днем Кэрол вышла с территории университета и поехала домой. Хотя и был час пик, она ловко управляла своим белым «ниссаном» в транспортном потоке и вскоре остановилась перед одним из секционных домов, стоявшим немного в стороне. В этом доме она и жила.

Кэрол взяла почту из почтового ящика. Открывая дверь, она услышала, как зазвонил телефон. Она положила свою сумку и почту на маленький столик, стоявший в нише, и прошла в комнату.

Звонила ее самая близкая подруга Фран.

— Кэрол, не хочешь пойти со мной вместе в субботу на вернисаж в художественной галерее Квинсдейл? — спросила она.

Наморщив лоб, Кэрол уселась в кресло рядом с телефонным столиком.

— В художественной галерее Квинсдейл? А кто там выставляется? — спросила она без особого интереса. Она почти никуда не ходила с тех пор, как вернулась из Европы.

— Ах, кто-то с акварелями, — сказала Фран. — Во всяком случае, они мне очень понравились в проспекте, любопытно было бы увидеть и другие. Ну, как? Пойдешь со мной?

— Квинсдейл — это довольно шикарно. Не правда ли? Я еще никогда там не была.

— Я тоже, — ответила Фран. — И к тому же я не знаю, почему они оказали мне честь, пригласив к себе на вернисаж. Но они прислали мне два билета, и теперь мне нужен кто-нибудь, кто бы со мной пошел.

— А почему бы тебе не взять с собой Майка? — спросила Кэрол.

— Ты же знаешь, какой невежда в области искусства мой супруг. Кроме того, по вечерам по телевидению показывают хоккей на льду, и он никуда не пойдет.

— Хорошо, тогда я пойду с тобой, если для тебя это так важно, — согласилась Кэрол. — Придется найти что-нибудь подходящее из одежды. Или ты думаешь, что в этой шикарной галерее можно появиться в джинсах?

— Вероятно, ты права. А почему бы тебе не надеть твой брючный костюм бирюзового цвета, который ты купила в Париже? Это же сверхшикарная вещь и подходит к любому случаю.

Кэрол его никогда не надевала, стараясь больше не вспоминать о Париже и о Марселе.

— Посмотрим, — сказала она. — Может быть.

— Хорошо. Тогда я заеду за тобой в субботу в половине седьмого, если тебя это устраивает.

Они попрощались, Кэрол положила трубку. Она удивилась тому, что Фран так усердно уговаривала ее, как будто для нее было необычайно важно, чтобы Кэрол обязательно пошла с ней на этот вернисаж.

Задумчиво прошла она на кухню, чтобы сдеать себе суп из пакетика, потом села за маленький кухонный стол рядом с окном и начала есть. Во время еды она просмотрела почту, но ничего интересного не обнаружила. Невольно она мысленно вернулась назад к Марселю и его собственному вернисажу в Париже. Звонок Фран и ее приглашение в галерею Квинсдейл оживили воспоминания, которые она с таким трудом загнала в самый дальний угол своей памяти.

Когда она ждала своего вылета в терминале парижского аэропорта, то втайне надеялась, что в последний момент Марсель еще появится, чтобы, по крайней мере, попрощаться. Она предполагала, что за это время он мог узнать от Антуана, когда она улетает домой. К ее разочарованию, Марсель не пришел, но зато пришел Антуан, который составил ей компанию до самого отлета и затем сердечно распрощался с ней со слезами на глазах. Он пожелал ей всего хорошего и сказал, что они определенно встретятся еще раз на этом свете. О Марселе они больше не говорили, как будто его вообще никогда не было в ее жизни.

Это было четыре месяца тому назад. Вначале Кэрол было очень тяжело вновь привыкать к Нью-Йорку и к своей обычной жизни. А потом через две недели, пришло письмо от Марселя, которое еще больше вывело ее из душевного равновесия.

Он написал, что дал ей уйти, так как в этот момент ничем не смог бы ее удержать, но что для него это только временное расставание и он ей скоро докажет серьезность своих намерений. Некоторое время Кэрол еще цеплялась за это письмо, но с тех пор она больше ничего не слышала о Марселе. Она решила, что он уже давно забыл о ней и развлекается, как и прежде, с толпой многочисленных поклонниц.

Она пыталась забыть его, но все еще любила вопреки всему. Это был первый мужчина в ее жизни, который разбудил в ней такие неведомые ей ранее чувства во всей их полноте. Он был бы для нее идеальным партнером, если бы не его легкомыслие. У него просто не было ни характера, ни ответственности. Отношения с таким мужчиной, как он, не могли долго продолжаться. И поэтому ей больше не следует думать об этом. Марсель и время, проведенное с ним, были законченной главой в ее жизни.

В субботу вечером она довольно вяло собиралась. Вернисаж в художественной галерее Квинсдейл не обещал ничего особенно интересного для нее, но она сказала себе, что смена обстановки будет ей полезна. Она знала, как это плохо — отгородиться от жизни и закрыться в четырех стенах, но в последние месяцы просто не могла собраться с силами, чтобы куда-нибудь выходить время от времени. Каждая прогулка по городу, каждое посещение ресторана болезненно напоминали ей о времени, проведенном с Марселем.