Готовить я не умею - [25]

— Ты ведь и не хотел ничего иного, — продолжала говорить Камилла. — А ведь мог бы все очень просто уладить. Тебе не надо было платить моей матери за квартиру ни сантима, если бы ты захотел меня. Но ты постоянно болтаешься с другими женщинами. — Она язвительно засмеялась. — Насколько я тебя знаю, ты находишься на содержании у своей золотоволосой американки. Может быть, она достаточно глупа, чтобы также заплатить и за твою квартиру.

Марсель быстро ответил, но Кэрол не поняла, что именно. Она торопливо поднялась вверх по лестнице. Того, что она услышала, было достаточно, чтобы снова проснулись отчаяние и недоверие. Действительно ли Марсель позволял женщинам содержать себя, так как был не в состоянии сам зарабатывать себе на жизнь?

Неуверенная и подавленная прошла она в кухню и помешала рыбный суп, который сварила на ужин. Под руководством Марселя она уже научилась хорошо готовить. Преувеличивала ли Камилла? Говорила ли она специально так громко, чтобы оставить его в дураках, потому что он ее отшил.

Кэрол сначала решила совершенно откровенно поговорить с Марселем, но потом от этой мысли отказалась. В конце концов, он не должен был давать ей отчет, вероятно, он рассматривал их отношения только как временные. Она сможет защитить себя, если будет более экономна. Однако, если взглянуть трезво, то она и правда постоянно должна была что-то оплачивать — как например, приправы к тому рыбному супу, который она теперь готовила, а Марсель все реже доставал свой кошелек. Конечно, она жила у него и экономила на оплате за комнату у мадам Крозье, но у нее, однако, было такое впечатление, что она постоянно переплачивала.

Она попробовала суп, который ей действительно удался, потом прошла в мастерскую, чтобы убрать упаковочный материал, а Марсель все не возвращался. Кэрол спрашивала себя, о чем же они так долго болтают.

Ей все равно, подумала она, примирившись с судьбой. Какую теперь все это играет роль, если она через несколько недель снова исчезнет из жизни Марселя? Лучше наслаждаться с ним это короткое время, вместо того чтобы мучиться ревностью или делать ему упреки, которые он, конечно, не станет слушать.

7

— Ну, развлекаешься, Кэрол?

Она повернулась к Марселю, который подошел к ней сзади почти вплотную. Хотя вернисаж в галерее Бресса только что начался, от него уже сильно пахло спиртным.

Она улыбнулась несколько принужденно.

— О да, я очень хорошо провожу время, — сказала она. — Здесь довольно много народу.

Марсель снова отошел и смешался с шумящими гостями. Кэрол, совершенно несчастная, посмотрела ему вслед. Она чувствовала себя очень неуютно среди тех людей, которые прибыли к открытию выставки Марселя.

Когда они утром приехали с его картинами в галерею, Кэрол уже не так была уверена в успехе, а ее настроение ухудшилось. Она-то представляла себе, что галерея Бресса — это приличная художественная галерея. Вместо этого она увидела старый магазин в нелучшем квартале Парижа. Вид жителей этого района также не вызывал доверия. Если Марселю важно было выставляться здесь, то значит, его успех до этого времени был не слишком большим. Кэрол была глубоко разочарована. Лучезарный имидж Марселя все больше разрушался.

Она начала приводить в порядок закуски и напитки, которые стояли на столе, выбросила окурки из пепельниц. Собственно, это была задача владельца галереи, но ни Пьер, ни его ярко накрашенная жена Моник, казалось, и не думали о таких вещах. Они ни о чем не заботились и уже довольно сильно напились.

Гостями, в подавляющем большинстве, были длиннобородые типы и девушки всех возрастов. Они почти не обращали никакого внимания на Кэрол и делали вид, будто она не имеет никакого отношения к Марселю. Тем не менее, она всем приветливо улыбалась и старалась завязать беседу с теми немногими гостями, которые казались ей хоть сколько-нибудь симпатичными.

Вновь и вновь она бросала взгляды на дверь. Естественно, она пригласила на вернисаж Беттину и Петера, и ждала, что они, наконец, придут. Через несколько дней они возвращались в Германию, и Кэрол хотела провести с ними приятный вечер. Однако ей было неловко, что свою прощальную вечеринку она объединила с вернисажем Марселя. Беттина наверняка ожидала чего-нибудь другого.

— Кажется, я вам понравился, мадемуазель Кэрол, иначе вы бы так меня не рассматривали, — неожиданно услышала она сзади веселый, слегка хриплый мужской голос.

Она удивленно повернулась и сделала большие глаза. Она только что рассматривала еще раз портрет Антуана, старого клошара, который так ей понравился, а теперь он стоял живой позади нее. У него был тот же самый берет, что и на картине. Та же самая рубашка в белую и серую полоску со стоячим воротником, черная старомодная тужурка и щетина на небритом лице. Старик смотрел на нее глазами, которые, казалось, лукаво подмигивали.

— О, вы — Антуан, на правда ли? — сказала она, улыбаясь. — Марсель рассказывал мне о вас. Но откуда вы знаете мое имя?

Антуан хитро улыбнулся.

— Из того же источника, что и вы — мое. Марсель мне тоже рассказывал о вас. Мне очень понравился ваш портрет. Итак, мы знаем друг друга по портретам, которые нарисовал Марсель.