Готический замок Дракулы - [2]

Из темноты выступила черная, как ночь фигура. Настоящий сгусток тьмы вокруг которого сиял мерцающий ореол света. Увидев зловещий силуэт, Джон перестал разыгрывать из себя героя и со всех ног бросился прочь. Дома, темные безлюдные переулки, арки, за которыми притаилась тьма, казавшийся нестерпимо громким звук собственных шагов… Сердце бешено стучало в ребра, стараясь вырваться из груди, ускользнуть, спрятаться, затаиться в какой–нибудь щелке. Сердце боялось оставаться внутри Джона, ужас становился нестерпимым.

Еще один поворот, а за ним яркие огни центральной улицы, спешащие по своим делам прохожие, разноцветные, казавшиеся нарядными игрушками автомобили. Напуганный до полусмерти парень сразу узнал это место – он находился в нескольких десятков метров от музея восковых фигур. Если бы Джон с самого начала свернул не налево, а направо, то еще бы полчаса назад вышел к метро. Он усмехнулся, недавние страхи показались ему нелепыми и смешными. Юноша сделал несколько шагов по направлению к сияющей огнями улице и вдруг почувствовал, как на его плечо опускается тяжелая холодная рука.

— Отпустите меня!

Джону удалось обернуться – его крепко держал за плечи хозяин паноптикума.

— Ты пойдешь со мной, — блеснули под фонарем стекла очков, рот скривила не сулившая ничего доброго усмешка.

— Пожалуйста, не надо… Не надо! Возьмите деньги, мобильник, только не убивайте меня!

— В погоне за материальными благами, мы, как правило, забываем о подлинных ценностях, определяющих смысл нашего бытия. Если бы я хотел завладеть тем барахлом, что ты носишь в своих карманах, то давно бы сделал это. Но мне не нужен твой мобильник, как впрочем, и твоя жизнь.

Джон почувствовал, как в его плечо вонзается игла. Ноги стали мягкими, лишились костей, сознание заволокла пелена. Последнее, что он увидел – неестественно большая, похожая на золотую монету звезда, заглядывавшая в темное ущелье переулка…

— Пустите! Пустите!

Джон еще не успел до конца придти в себя, но уже ощутил путы на своих руках и ногах. Он попытался освободиться, судорожно дернулся, но веревки только сильнее впились в его конечности. Действие наркоза проходило постепенно, медленно исчезал окутавший сознание дурман. Спустя какое–то время Джон понял, что лежит на сухой, выгоревшей от зноя траве, под бархатно–черным небом, привязанный к вбитым в землю колышкам. Вокруг не было видно ни одного строения, а в опасной близости от его головы горел небольшой костер. Юноша чувствовал жар огня и боялся, что от случайной искры начнут тлеть волосы.

Ярко–желтые подсолнухи на рубахе выглядели несерьезно, и трудно было представить, что одетый таким образом человек намеревался совершить какой–то жуткий поступок. Джону отчаянно захотелось, чтобы все случившееся с ним оказалось розыгрышем, не слишком удачной шуткой.

— Вы ведь меня отпустите? Давайте забудем это недоразумение… – голос Джона выдавал его страх. Не выдержав, он сорвался на крик. – Немедленно отпустите меня! Я гражданин Америки! Вы не имеете права! Не делайте со мной этого!

— Чего? – мужчина открыл продолговатый черный ящик достал из него кисти, посмотрел на часы, а потом перевел взгляд на звездное августовское небо. – Ты просишь не делать с тобой то, о чем не имеешь ни малейшего представления. А вдруг это тебе понравится? Часто люди не до конца осознают смысл произносимых ими же слов.

В руке маньяка сверкнул маленький кинжальчик. Не имевший возможности сопротивляться Джон зажмурил глаза. Холодное лезвие скользнуло по телу, вспарывая рубаху. Боли не было. Вместо нее – легкие, щекотавшие кожу прикосновения. Пленник разомкнул веки, скосив глаза начал наблюдать за тем как смоченная краской кисть, скользила по его груди. Лицо наносившего рисунок мужчины было непроницаемо, он тихо напевал на незнакомом языке.

Спустя четверть часа работа была закончена. Маньяк поднялся с колен, удовлетворенно созерцая свой «шедевр». Неожиданно его лицо исказилось, он резко воздел руки к небу, выкрикнул какую–то тарабарщину. Дальнейшее не поддавалось пониманию – маленькая золотая «луна» висевшая на юго–востоке небосвода вспыхнула красным огнем, собранные в пучок лучи устремились к Земле. В первые секунды Джон испытал только удивление, но потом почувствовал, как тысячи раскаленных иголочек вонзаются в его грудь, как раз туда, где был нарисован причудливый узор. Боль становилась все сильнее. Мужчина в нелепой рубахе с подсолнухами восторженно смотрел на свою жертву:

— Марс всегда дарил мне частичку своей силы, но сегодня особый день. Только раз в шестьдесят тысяч лет Марс и Земля так близко подходят друг к другу, только раз в шестьдесят тысяч лет влияние красной планеты бывает так велико! Это мой день! Теперь никто не сможет остановить меня! Ваша гибель неизбежна, вы проиграли, Сестры–охотницы!

Джон слышал голос маньяка, но даже если бы захотел, не смог бы понять ни слова из его страстной восторженной речи. Не удивительно – язык, на котором говорил мужчина в нелепой рубашке, был забыт почти две тысячи лет назад…

Часть первая. Вояж за страхом

Я забралась с ногами на диван, устроилась поудобнее, открыла небольшой блокнотик, купленный сегодня в подземном переходе. Блокнотик предназначался для ведения походного дневника. По правде сказать, я не думала, что когда–нибудь стану марать бумагу, описывая свои приключения, но оказывается, это могло пригодиться в следующей жизни, избавить от сомнений и ошибок. Чтобы во всем разобраться, мне достаточно будет просмотреть эти заметки. Вот только с чего начать? Наверное, с того, как я стала наследницей Великолепной Аманды.