Государство - враг народа - [7]

Правдоискателями-странниками становились выходцы из самых различных слоёв общества. Религиозным проявлением правдоискательства было внецерковное вольнолюбивое народное сектантство, причудливо сочетавшее богоборческое бунтарство со склонностью к мистике в русской душе. Беглецы, скитальцы, калики перехожие искали Беловодье, дивную безгосударственную страну мужичьей правды, где нет ни царя, ни попов, ни господ, ни острогов, где люди живут в древнем благочестии в ладу с Землёй-Матушкой, где СЧАСТЬЕ СОВПАДАЕТ СО СПРАВЕДЛИВОСТЬЮ, КРАСОТА - С ДОБРОТОЙ, СИЛА - С СОВЕСТЬЮ.

«В этой стране нет лиходейства и злобы, коней там седлают только на пашню, да только, когда едут в гости друг к другу, ни кнутом по голове их не бьют, ни по глазам кулаком…А если кто хочет молиться и душу в молитве излить - для того за околицей лес…» Так, устами своего литературного героя, мечтателя Зайчик, повествовал о заповедных краях наш замечательный писатель-самородок Сергей Антонович Клычков (1889-1940), закадычный друг Есенина, наследовавший Языческого мироощущение, продолжавший традиции народников и окончивший свои земные дни в лагерях.

Слово «интеллигент» в России раньше было сродни слову «подвижник». Надо сказать, что две такие неравнозначные сферы, как политика и литература, соприкасались в России гораздо теснее, чем в каких-либо других странах. Социальные вопросы волновали многих писателей и поэтов, художников и композиторов, всегда встававших на защиту угнетенного и униженного народа. Вопиющая несправедливость социальной жизни заставляла лучших, наиболее совестливых русских писателей и публицистов не только отражать её язвы в своём творчестве, но и самим в той или иной мере участвовать в протестном революционном движении. Политические преследования, ссылки, тюрьмы и даже виселица их не останавливали. Весь XIX век прошёл под знаком неуклонного, всё более явного сопряжения в звании писателя творческой одарённости и борьбы с самовластьем.

Интеллигентское подвижничество, интеллигентское бескорыстие, интеллигентская самоотверженность были сродни религиозному чувству Правды. Русский интеллигент, воспитанный на идеалах служения народу и душою за него болеющий, мог, презрев личное благополучие, взвалить на себя непосильную ношу и идти на лишения и смерть во имя, казалось бы, отвлечённой утопии «социальной справедливости». Идти добровольно, из внутренней убеждённости, из благородного чувства долга.

Таков был чистый романтизм раннего Революционного Движения. Такими были Русские Народники, Герои и Мученики этого Движения. Ведь Герой - в подлинном смысле лишь тот, кто отважно идёт на смерть, полагая, что эта жизнь - единственная.

П.А.Кропоткин в «Записках революционера» вспоминает народников, жертвенно павших в неравной борьбе, вспоминает нравственную цельность и революционные добродетели Софьи Перовской, бесстрашно взошедшей на эшафот. И далее Пётр Алексеевич пишет: «Следующий случай покажет, каковы были остальные женщины, принадлежащие к нашему кружку. Раз ночью мы с Куприяновым отправились с важным сообщением к Варваре Батюшковой. Было уже далеко за полночь; но так как мы увидали свет в её окне, то поднялись по лестнице. Батюшкова сидела в маленькой комнатке за столом и переписывала программу нашего кружка. Мы знали её решительность и нам пришла в голову мысль выкинуть одну из тех глупых шуток, которые люди иногда считают остроумными.

- Батюшкова, мы пришли за вами, - начал я. - Мы хотим сделать почти безумную попытку освободить товарищей из крепости.

Батюшкова не зала ни одного вопроса. Она положила перо, спокойно поднялась и сказала: «Идём!» Она произнесла это так просто, что я сразу понял, как глупа была моя шутка, и признался во всём. Она опять опустилась на стул, и на глазах уней блеснули слёзы. «Так это была только шутка? - переспросила она с упрёком. - Как можно ЭТИМшутить!» Я вполне понял жестокость моих слов».

На мировоззрение народников, на программу и тактику «Земли и воли» 70-х годов, сильное влияние оказали классические труды М.Бакунина: «Бог и государство» и «Государственность и анархия». Бунтарский, анархический дух был силён во всём народническом революционном Движении.

Пусть народовольцы и анархисты были в свои Идеях в какой-то мере мечтательны, наивны, нетерпеливы. Но эти люди - ТИТАНЫ. Пришло время воздать им должное. «Пускай ты умер!… Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!»

Природная отзывчивость русского человека, его склонность к сотрудничеству, товариществу, его естественная тяга к артельным формам труда, необычайный расцвет кооперативного движения в России в начале XX века, отвращение к торгашеству, спекуляции и ростовщичеству, наконец, неприятие навязываемых ему сегодня рыночных реформ и капиталистических «ценностей» - всё это явления одного порядка, коренящиеся в сокровенных глубинах нашего подсознания, нашей родовой памяти. Именно там - в «хтонической», «ночной» стороне нашей психики - истоки непонятной иностранцу логики поведения; того, что называется «загадочной русской душой».