Государство Селевкидов - [58]
Но домены короны находились во всех сатрапиях. Выше приводились в связи с этим аккадские тексты. В Палестине, например, Ливан был царским владением. Поблизости от Антиохии по приказу Деметрия I был построен «замок с четырьмя башнями», т. е. укрепленная усадьба в стиле эпохи.[1310]
Царь мог уступить частному лицу земли вместе с сидевшими на них людьми, т. е. вместе с относившимися к ним сеньориальными правами. Таковыми были пожалования Мнесимаху, Атенею, Мелеагру в Малой Азии,[1311] Лаодике домена в Вавилонии,[1312] селения Байтокайки в Сирии некоему Деметрию.[1313] Во всех этих случаях объектом отчуждения со стороны царя были вотчинные доходы. Жители остаются подданными непосредственно царя, земля по-прежнему подлежит обложению.[1314] Сельская организация в результате акта пожалования не изменилась. Царь, уступая земли, мог поставить ограничительные условия. Так, например, Аристодикид, получивший от царя укрепленное место Потру, был обязан оставить живших там сельских жителей, если они хотели этого в интересах своей безопасности.[1315] Наконец, что особенно важно, уступленные земли могли быть отобраны назад.[1316] Закладывая свои владения Артемиде, Мнесимах предвидит возможность, «что царь из-за Мнесимаха отнимет у Артемиды селения, или участки, или что-либо другое из заложенного».[1317] Петра, как и Байтокайка, «некогда принадлежала такому-то лицу». Однако из надписи Мнесимаха видно, что в принципе пожалование было наследственным; Мнесимах берет на себя и своих потомков обязательства перед богиней.[1318] Но для передачи пожалованных владений, вероятно, нужно было согласие государства, и царь в любое время мог потребовать назад это имущество.
Дробя сельскую организацию, царь создает κλήροι.[1319] Клер всегда расположен вне поселка. В надписи Мнесимаха отчетливо различаются эти две формы владения.[1320]Кома (κώμη) — это туземный населенный пункт, κλήρος — поселение колонистов-греков или вообще чужеземцев. Во время восстания евреев Антиох IV приказал конфисковать часть их земли и поселил там чужеземных колонистов.[1321] «Он построит там укрепления, — говорит Даниил, — и отдаст земли под видом пожалования».[1322] Таким образом, в отличие от египетской системы клерухи в Азии размещались вне селений туземцев. Мы уже видели, что эта система была тесно связана с применявшейся у Селевкидов формой пополнения армии.
Благодаря надписи Мнесимаха достаточно четко вырисовывается юридический тип уступленных земель. Мнесимах занимает под залог всех своих земель сумму денег у храма Артемиды. Эта ипотека принимает форму продажи с правом выкупа. Кредитор вступает во владение заложенным имуществом; он будет собирать урожай, будет обрабатывать землю по своему усмотрению. Мнесимах берет на себя гарантию против любой попытки третьего лица отнять это имущество. Это обязательство распространяется и на его потомков. Таким образом, мы видим, что его права на земли, можно сказать, абсолютны. Но в случае какой-либо провинности Мнесимаха царь может потребовать возвращения пожалованных земель, даже если они проданы, заложены владельцем без учета прав, приобретенных его кредиторами. Другими словами, Мнесимах является собственником только в отношении третьих лиц, для государства же он остается владельцем уступленного ему домена, который может быть отнят.
Клер, хотя и расположенный вне территории селений, разделяет их обязанности и повинности. Налог возлагается и на селения туземцев, и на держания колонистов. Налог с двух участков, принадлежавших Мнесимаху, определен в размере примерно шести статеров.[1323]
Кроме того, на клере лежала обязанность натуральных поставок короне. Колонисты Палеомагнесии были освобождены от налога только специальным приказом правителя-стратега Александра, который освободил от десятины[1324] два их участка. Поселяя еврейских колонистов в Лидии и Фригии, Антиох III на десять лет освобождает их от взносов с урожая уступленной им земли.[1325] Клер, наконец, является владением, которое может быть отнято. Мнесимах никак не различает в этом плане уступленные ему селения и клеры.
Но царь мог и окончательно отказаться от своего права на землю. Имелись две возможности. Он мог дать клеры для организации колонии, например Дура-Европос, которая освобождается от налогов; он мог разрешить присоединение к полису дарованной им или проданной земли. Так, жители Смирны рассчитывали, что клеры Палеомагнесии будут присоединены к их городу.[1326] В акте продажи Лаодике имеется следующий пункт: она не будет отныне вносить никаких платежей в царскую казну и вправе приписать землю к какому захочет городу. Точно так же те лица, которые купят или получат от нее землю, смогут распоряжаться ею без ограничений и приписать к какому им будет угодно городу, разве только Лаодика сама уже это сделала раньше; в последнем случае эти лица станут землевладельцами в том городе, к которому земля была приписана Лаодикой.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
Книга представляет первый опыт комплексного изучения праздников в Элладе и в античных городах Северного Причерноморья в VI-I вв. до н. э. Работа построена на изучении литературных и эпиграфических источников, к ней широко привлечены памятники материальной культуры, в первую очередь произведения изобразительного искусства. Автор описывает основные праздники Ольвии, Херсонеса, Пантикапея и некоторых боспорских городов, выявляет генетическое сходство этих праздников со многими торжествами в Элладе, впервые обобщает разнообразные свидетельства об участии граждан из городов Северного Причерноморья в крупнейших праздниках Аполлона в Милете, Дельфах и на острове Делосе, а также в Панафинеях и Элевсинских мистериях.Книга снабжена большим количеством иллюстраций; она написана для историков, археологов, музейных работников, студентов и всех интересующихся античной историей и культурой.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.
Эта книга — не учебник. Здесь нет подробного описания устройства разных двигателей. Здесь рассказано лишь о принципах, на которых основана работа двигателей, о том, что связывает между собой разные типы двигателей, и о том, что их отличает. В этой книге говорится о двигателях-«старичках», которые, сыграв свою роль, уже покинули или покидают сцену, о двигателях-«юнцах» и о двигателях-«младенцах», то есть о тех, которые лишь недавно завоевали право на жизнь, и о тех, кто переживает свой «детский возраст», готовясь занять прочное место в технике завтрашнего дня.Для многих из вас это будет первая книга о двигателях.