Государство и анархисты (старая орфография) - [27]
Хотя правители и захватили дѣятельность по разрѣшенію нѣкоторыхъ общественныхъ задачъ, тѣмъ не менѣе, эти правители не явились въ общество, какъ результатъ естественнаго развитія послѣдняго, а ворвались въ него, какъ насильники.
Только устранивъ этихъ насильниковъ, этихъ правителей отъ постояннаго вмѣшательства въ общественную жизнь, то есть, выбросивъ ихъ изъ общежитія, общество сможетъ разумно удовлетворять свои потребности, свободно развиваться, умѣло разрѣшать представшія передъ нимъ задачи.
Но, если правители существуютъ, общество неизбѣжно закрѣпощается, въ его творчество вносятся уродующіе это творчество элементы приспособленія къ правительственнымъ цѣлямъ, его жизнь сбивается съ вѣрной дороги, развитіе, прогрессъ тормозятся.
Строго говоря, нельзя говорить объ общественномъ характерѣ правительственной власти. Рѣчь можетъ идти только о томъ, что правители, постоянно вмѣшиваясь въ общественныя дѣла, мѣшаютъ организовать ихъ полезнымъ для всѣхъ членовъ общежитія образомъ. Правительство всегда дѣйствуетъ и будетъ дѣйствовать для своей пользы и для пользы поддерживающихъ его группъ населенія, какъ бы ни назывались послѣднія — рабовладѣльцами, крѣпостниками, предпринимателями, капиталистами, чиновниками будущаго "соціалистическаго" государства, чиновниками казенныхъ заводовъ и пр.
Только уничтоживъ всякое правительство, то есть, уничтоживъ государство, можно добиться того, что правители не будутъ вмѣшиваться въ общественную жизнь, безпощадно и нелѣпо уродуя ее.
Доводы въ пользу сохраненія государства
Государство нужно для однихъ общественныхъ классовъ и не нужно для другихъ. Если мы станемъ на точку зрѣнія трудящагося и хорошо понявшаго свои интересы населенія, то мы не найдемъ ни одного серьезнаго довода въ пользу сохраненія государственнаго строя общества.
Тѣмъ не менѣе, очень важно знать тѣ доводы, которыми доказывается необходимость государствъ; не мѣшаетъ знать и главныя возраженія противъ этихъ доводовъ.
Намъ говорятъ, что государство "является естественнымъ охранителемъ интересовъ грядущихъ поколѣній противъ односторонняго эгоизма настоящаго". (Н. Коркуновъ).
Вся эта фраза ошибочна. Именно государство или допускаетъ или само производитъ самое варварское истощеніе, какъ естественныхъ, такъ и созданныхъ трудомъ богатствъ страны. Достаточно присмотрѣться къ нынѣ происходящему уничтоженію богатствъ для того, чтобы понять, какъ тяжело будетъ расплачиваться грядущимъ поколѣніямъ за "государственную дѣятельность" — войну. Достаточно вспомнить о тѣхъ многомилліардныхъ займахъ, которые дѣлаютъ государства за счетъ грядущихъ поколѣній.
Но такіе займы дѣлаются, въ меньшихъ размѣрахъ, и въ мирное время, при чемъ тратятся въ большинствѣ случаевъ самымъ непроизводительнымъ образомъ.
Грубая эксплуатація людского труда, которой покровительствуютъ современныя государства, не только истощаетъ силы рабочихъ, но подрываетъ здоровье и дѣтей этихъ истощенныхъ родителей.
Хищнически, съ большимъ барышемъ для себя, но невыгоднымъ для современныхъ и грядущихъ массъ населенія образомъ, предпринимателями разрабатываются нынѣ всевозможные источники сырыхъ матеріаловъ и государство покровительствуетъ этимъ предпринимателямъ, а иной разъ и само является предпринимателемъ хищникомъ.
Если что либо и дѣлается иногда съ цѣлью охраны интересовъ грядущихъ поколѣній, то только потому, что эти дѣянія выгодны и полезны, вмѣстѣ съ тѣмъ, и современнымъ правителямъ.
Очень многое дѣлается государствомъ за счетъ интересовъ будущаго населенія, къ прямой его невыгодѣ и ничего не дѣлается съ исключительной цѣлью охраненія его интересовъ.
Мы можемъ только надѣяться, что гармоническое, то есть, безгосударственное общежитіе будущаго, въ силу ослабленія эгоизма среди его членовъ и въ силу развившагося среди нихъ чувства симпатіи, будетъ заботиться объ интересахъ далекихъ.
Такая забота мыслима для свободнаго общества, но не для общества, въ которое ворвалась принудительная власть, заботящаяся только о своихъ представителяхъ и о классахъ на которые эти властители опираются.
Отнюдь не государство являлось причиной того, что люди становились все болѣе и болѣе культурными, что человѣчество прогрессировало. Наоборотъ, государство являлось могучимъ тормазомъ такого прогресса. Исторія государствъ, это — исторія борьбы съ культурой человѣчества, съ прогрессомъ. Это исторія ужасовъ, безумія, глупостей.
Съ конца прошлаго столѣтія (18-го) едва ли не всякій шагъ впередъ человѣчества не только не поощрялся, но всегда задерживался правительствомъ. Такъ это было съ уничтоженіемъ тѣлеснаго наказанія, пытокъ, рабства, съ установленіемъ свободы печати и собраній. Въ наше же время государственная власть и правительства не только не содѣйствуютъ, но прямо препятствуютъ всей той дѣятельности, посредствомъ которой люди вырабатываютъ себѣ новыя формы жизни. Рѣшенія вопросовъ рабочаго, земельнаго, политическаго, религіознаго не только не поощряются, но прямо задерживаются государственной властью". (Л. Н. Толстой).
До 18-го вѣка дѣло обстояло не лучше. Что касается до матеріальной культуры, то государство съ его институтами долговой кабалы, рабства, крѣпостничества, наемничества, страшно задерживало ея развитіе и распространеніе. Тормазомъ этой культуры будетъ и грозящій Россіи институтъ государственнаго капитализма.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лешек Колаковский (1927-2009) философ, историк философии, занимающийся также философией культуры и религии и историей идеи. Профессор Варшавского университета, уволенный в 1968 г. и принужденный к эмиграции. Преподавал в McGill University в Монреале, в University of California в Беркли, в Йельском университете в Нью-Хевен, в Чикагском университете. С 1970 года живет и работает в Оксфорде. Является членом нескольких европейских и американских академий и лауреатом многочисленных премий (Friedenpreis des Deutschen Buchhandels, Praemium Erasmianum, Jefferson Award, премии Польского ПЕН-клуба, Prix Tocqueville). В книгу вошли его работы литературного характера: цикл эссе на библейские темы "Семнадцать "или"", эссе "О справедливости", "О терпимости" и др.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».