Государственный переворот - [18]
Ливан являет собой экстремальный пример сильной роли этнических/региональных сил. В каждом конкретном случае всегда будет иметь место определенный баланс сил между регионами и центром и между самими регионами. Силы переворота должны быть распределены таким образом, чтобы разобраться с каждым этническим или региональным блоком в зависимости от того, как оценивается его роль в данном конкретном соотношении сил в стране. В немногих случаях переворот окажется невозможным, так как природа и распространение региональной власти окажется такой, что для ее подавления может не хватить сил. В других случаях это будет всего лишь одним из дополнительных препятствий на пути успешного переворота.
Итак, третья предпосылка для переворота: страна, в которой планируется переворот, должна иметь политический центр. Если таких центров несколько, то они должны быть определяемы и структурированы политически, а не этнически. Если государство контролируется неполитической организованной структурой, то переворот можно совершить только с ее согласия или при ее нейтралитете.
Выражение «этнически структурирована» звучит странно. Она призвано замаскировать социальные группы, чье руководство возникло благодаря четким и устоявшимся (обычно наследственным) процедурам. Если конкретное традиционное руководство контролирует государство, то мы не можем завоевать власть, осуществив переворот в центре политического контроля, не можем мы и проникнуть в традиционное руководство, поскольку нас автоматически исключат из него как узурпаторов и чужаков. Например, в Бурунди государство контролировала традиционная иерархия племени тутси (ватутси) и, соответственно, для того чтобы захватить власть в Бурунди, требовалось бы проникнуть в эту иерархию. А это было бы возможно, только если бы мы: а) являлись тутси; б) принадлежали к племенной аристократии; в) были первыми в цепи наследования. В Руанде власть также контролировали традиционные вожди из народности тутси, которые подчинили себе большинство населения, принадлежавшее к народности хуту. Затем произошла революция, и теперь руководство в стране скорее политическое и состоящее из хуту, чем традиционное, состоявшее из тутси. Поэтому переворот в Руанде стал возможен.
Если государство в тот или иной момент контролируется группой, не структурированной политически, нельзя использовать для захвата власти политические методы. В эту категорию попадает всякая страна, в которой доминирует бизнес-структура. Представим себе, что «Дженерал Моторз» контролирует США, а президент и конгресс — лишь марионетки компании. Если бы это имело место, то власть следовало бы захватить не в Вашингтоне, а в Детройте. А если бы (что маловероятно) кто-либо сумел собрать достаточно средств, чтобы купить 51 % акций «Дженерал Моторз», то Вашингтон стал бы приятной побочной добавкой к полученным таким образом ресурсам. Но переворот — это политическое оружие, и у тех, кто его планирует, есть только политические ресурсы. Поэтому структура «Дженерал Моторз» — США была бы вне пределов досягаемости для возможного переворота.
Вернемся к реальности. Катанга в начале 60-х годов и центральноамериканские «банановые республики» 50-х — примеры стран, где реальные центры недосягаемы с политической точки зрения, если только у вас нет 200–300 миллионов долларов.
3. Стратегия государственного переворота
«Дин Ачесон[38] любил рассказывать историю про члена Верховного суда США Тафта, передавая беседу, которую он вел с одним человеком о „правительственной машине“. „И знаете, — сказал Тафт с удивлением в голосе, — он действительно думает, что это машина“».
Роджер Хисман (Roger Hilsman, То Move a Nation) The Strategy of the Coup d’fitat
«В условиях тоталитаризма знание механизма действия лабиринта трансмиссий (правительственной машины) означает высшую власть».
Ханна Арендт (The Origins of Totalitarianism)
Свержение правительства — дело нелегкое. Правительство будут защищать не только профессиональные охранные структуры государства — вооруженные силы, полиция и службы безопасности. Его поддержит и целый спектр различных политических сил. В развитом демократическом обществе сюда входят политические партии, группы по интересам, региональные, этнические и религиозные группировки. Их взаимодействие и взаимная оппозиция находят выражение в балансе сил, который в определенной степени и отражает правительство[39]. В не столь развитом обществе таких сил может быть гораздо меньше, но и там всегда найдутся политические группы, которые поддерживают статус-кво и, тем самым, правительство.
Если наблюдателям кажется, что те, кто осуществляет переворот, сокрушают такую могущественную структуру, лишь захватив пару зданий, арестовав несколько политических фигур и «освободив» радиостанцию, — это только потому, что главное достижение заговорщиков осталось незамеченным. На самом деле здесь имеет место очень опасный и трудоемкий процесс, во время которого нейтрализуются вооруженные силы и другие средства подавления, а политическим силам навязывается временная пассивность.
Будь мы революционерами, стремящимися изменить структуру общества, нашей целью было бы уничтожение мощи ряда политических сил, и достичь этого мы могли бы в длительной, кровавой и изнурительной революционной борьбе. Однако наша цель совсем в ином: мы хотим захватить власть
Об авторе. Эдвард Люттвак — всемирно известный специалист по военной стратегии и геополитике. Работал консультантом в Совете национальной безопасности и в Государственном департаменте США советником президента Рональда Рейгана. Участвовал в планировании и осуществлении военных операций. Создатель геоэкономики — раздела геополитики, где исследуется борьба государств и других глобальных субъектов за сферы влияния в мире.«Стратегия: Логика войны и мира» вышла в свет в 1987 г. Предлагаемый вниманию читателей перевод сделан со второго издания (2003 г.), в котором учтен опыт операции НАТО в Югославии в 1999 года.
Книга Эдварда Н. Люттвака «Стратегия Византийской империи» представляет собою попытку ответить на вопрос о том, почему Византийская – Восточная Римская – империя просуществовала почти вдвое дольше Западной. Этот вопрос уже не раз привлекал внимание историков. Ведь у Византии не было каких-либо особых географических или военных преимуществ по сравнению с Римом, а окружавшие ее народы и племена были не менее могущественны и коварны, чем те, что в течение пятого века нашей эры окончательно разорили Западную империю.
Это уже четвертая работа Эдварда Люттвака, посвященная судьбам великих империй. Две из них – Римская и Византийская империи – уже давно перестали существовать, третья – Советский Союз – распалась и съежилась до размеров Российской Федерации. Интересно, какова будет судьба Китая? Благодаря удачной мировой конъюнктуре и грамотным действиям китайских властных элит, эта страна уже в течение нескольких десятилетий поражает мир своим быстрым и успешным ростом. Китайские лидеры очень внимательно изучают положительный и негативный опыт как западных стран, так и своих соседей.
Выступление на круглом столе "Российское общество в контексте глобальных изменений", МЭМО, 17, 29 апреля 1998 год.
Когда Геббельс создавал свое «Министерство пропаганды», никто еще не мог предположить, что он создал новый тип ведения войн. В XXI веке войны приняли новый облик. Война превратилась не только в противостояние военной силы, но и в войну информационных технологий.Сегодня любая война начинается с информационного «артобстрела». Зачем завоевывать страну силой оружия, сталкиваясь с сопротивлением и неся потери? Ведь можно подчинить ее изнутри, силами ее же граждан. Это и есть конечная цель, глобальная стратегия информационной войны.
Книга шведского экономиста Юхана Норберга «В защиту глобального капитализма» рассматривает расхожие представления о глобализации как причине бедности и социального неравенства, ухудшения экологической обстановки и стандартизации культуры и убедительно доказывает, что все эти обвинения не соответствуют действительности: свободное перемещение людей, капитала, товаров и технологий способствует экономическому росту, сокращению бедности и увеличению культурного разнообразия.
Феноменом последних лет стал резкий рост массовых протестных выступлений в разных странах мира. На смену череде «оранжевых революций» пришли «революции 2.0», отличительная черта которых — ключевая роль Интернета и социальных сетей. «Арабская весна», «Occupy Wall Street», «Болотная площадь», лондонские погромы, Турция, Бразилия, Украина… — всюду мы видим на улицах молодежь и средний класс, требующий перемен. Одна из точек зрения на эти события — рост самосознания и желание молодых и активных участвовать в выборе пути развития своих стран и «демократический протест» против тирании и коррумпированных элит.
Конфликт вокруг Западной Сахары (Сахарской Арабской Демократической Республики — САДР) — бывшей испанской колонии, так и не добившейся свободы и независимости, длится уже более тридцати лет. Согласно международному праву, народ Западной Сахары имеет все основания добиваться самоопределения, независимости и создания собственного суверенного государства. Более того, САДР уже признана восьмьюдесятью (!) государствами мира, но реализовать свои права она не может до сих пор. Бескомпромиссность Марокко, контролирующего почти всю территорию САДР, неэффективность посредников ООН, пассивность либо двойные стандарты международного сообщества… Этот сценарий, реализуемый на пространствах бывшей Югославии и бывшего СССР, давно и хорошо знаком народу САДР.
