Государи всея Руси: Иван III и Василий III. Первые публикации иностранцев о Русском государстве - [57]

Во время литургии они равным образом читают Послания и Евангелие. По прочтении Евангелия Никейский символ веры поется не сразу, но вслед за ангельским песнопением[281], которое зовется Свят[282]; и когда закончится молитва Господня, затем следует антифон о Деве Марии[283]. И равным образом освящение осуществляется словами, употребленными Христом, коим, как они верят, дана такая сила, что, как только они произнесены священником, тварь превращается в своего Творца[284], и это происходит как бы с необходимостью. Пока так совершается, подается ячменный хлеб средней величины, в середине которого помещается гостия, имеющая так же, как и у нас, форму распятия; претворив ее силой благословения в Тело Христово, священник принимает ее и ест, оставшийся же хлеб, разделенный на кусочки, раздает просящим; они его принимают по одному с великим благоговением не как Тело Христово, но как благословенный и некоторым образом святой хлеб. У них принято также праздновать литургии, посвященные Троице, Пресвятой Деве и различным святым. И так как у них, вне сомнения, есть представление о чистилище, они усердно молятся за умерших, помогают им [заупокойными] службами. В этом отношении они проявляют столь великое благочестие, что многие два раза [в год] правят за упокой умерших так называемые годины: одну – в день кончины человека, другую же – в установленный Церковью день празднования того святого, имя которого носил покойный. По этому поводу христиане совершают обильные приношения и пожертвования. Они утверждают, что все, касающееся обрядов и в особенности литургий, исходит из первоначальных установлений церкви, как учат Златоуст, Василий Великий и Григорий Богослов. Итак, об этом таинстве пусть будет сказано короче, чем следовало бы. Ибо едва ли можно найти христианина, который смог бы удовлетворительно поведать толпе верующих человеческими словами [суть этого таинства], столь важного; мы по праву веруем, что от него зависит отпущение грехов.

Итак, давайте перейдем к другим таинствам, [необходимым] для христианского спасения. Таинство Евхаристии (Таинство Евхаристии) – так, как его практикуют у них, – устраивают для людей в то время, в какое его установил Сам Христос и затем восприняла церковь, то есть во время Пасхи; пожалуй, однако, в другом порядке, нежели совершает и предписывает Римская церковь.

Крещение (крещение) они считают первым и главным таинством, отчего, если кто-нибудь им пренебрегает и порочит его, тот наказывается смертью. Они крестят детей во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Для совершения этого таинства, какая бы необходимость ни случилась, они никого из людей не считают достойным, кроме священника. Прежде чем крестить, священник, родители, крестные, родственники, друзья, одним словом, все присутствующие долго и благоговейно молятся, дабы Всевышний Бог с небес удостоил младенца полноты своей благодати, помогая ему на всем протяжении его жизни. После этих молитв, обращенных к Богу, направляются в церковь, чтобы совершить здесь крещение; зимней же порой из-за опасных для ребенка морозов обычно проводят крещение в особом месте. Свидетелями оного, как и у нас, являются крестные, коим надлежит хранить память о крещении, не пренебрегать, когда подойдет и потребует возраст ребенка, наставлением его в христианской вере, восхвалять Бога за столь великую милость[285] и молиться, чтобы сей божественный дар веры, ниспосланный ребенку, умножался день ото дня. Итак, прочитав молитвы, а также заклинания, ребенка трижды целиком погружают в воду, если окажется, что он от природы крепок; в иных же случаях кропят водой, что, однако, бывает редко, ибо обрызгивание считается менее действенным. Затем также совершают помазание лба и плеч миром и елеем. Соль же, употребляемая нами, и месиво из слюны и пыли не очень используются у московитов; но у них принято [требовать, чтобы крестные] трижды отреклись [сатаны] и трижды [объявили] исповедание веры. Действительно, все, что от тех, кто заложил у роксоланов первые основы веры, передавалось как бы из поколения в поколение, они всегда сохраняли твердо, в чистоте и нерушимости; и они считают, что христианам нельзя и в будущем, подобно тростнику, раскачиваемому ветром, под воздействием чьего-либо ловкого уговора удаляться от этого, а также, если ангел не спустится с небес, разрешать отворачивать, подобно воску, умы свои от сих уставов.

Затем мы спросили, признают ли они обрезание и принято ли оно у них. Они ответили, что весьма чуждаются оного, ибо рассматривают его как след древнего и упраздненного иудаизма, и, мало того, гнушаются им, не впуская никого из иудеев в пределы царства рутенов, даже если бы за это им обещали много тысяч золотых. Однако они не отрицали, что татары много убеждали их [избавиться] от крайней плоти и что сами они обрезаны для очищения от греха, совершенного ветхим Адамом, получаемого наподобие заразы; в этом [татары] следуют магометанскому закону, который установил Магомет, дабы сразу приобрести себе как можно больше последователей, сделав склонными и расположенными к принятию его иудеев. [Московиты] особенно подчеркивали, что этот обряд весьма чужд им и что они не допускают ничего такого, что не было бы созвучно и согласно во всем евангельской истине, православной вере, которую они столько веков сохраняли чистой, неоскверненной, святой, ибо впитали ее с молоком матери.