Государи всея Руси: Иван III и Василий III. Первые публикации иностранцев о Русском государстве - [54]

Язык их весьма похож на богемский (язык), хорватский и славянский[258] и столь близок [языку этих народов], что славянин мог бы совершенно понять московита, разве только, по мнению некоторых, у московитов более жесткий и грубый выговор. Ведь, как сообщают историки, славянский язык получил имя от смешения, которое произошло в Вавилоне во времена «сего сильного зверолова» Нимрода, [как он назван] в «Бытии»[259]. Впрочем, не могу довольно надивиться тому, что хотя между Далмацией и Московией расположена Верхняя и Нижняя Паннония, однако венгры не имеют ничего общего с московитами также и по языку. Почему и существует предположение, что некогда сей народ [московиты] был разделен на легионы и из Далмации переселился туда; по этой причине также Волатеран утверждает, что язык рутенов есть полудалматский. Как бы то ни было, несомненно, что у богемцев, хорватов, далматов и московитов язык сходствует – это мы выяснили у твоих переводчиков, которых ты держишь при себе вo дворце, когда наведывались к ним. В самом деле, хотя эти переводчики родом хорваты и далматы и никто из них никогда не ездил к московитам и не жил у них, однако, когда встретились с ними, смогли понимать их речь.

В Московии находятся необыкновенно обширные леса, в которых ловятся черные лисицы и белые медведи (Леса. Звери отличной от нашей окраски.); прежде мы знали об этом по документам, теперь же по рассказам самих послов. И неудивительно, ибо причиной сего мог стать чрезвычайный северный холод, всегда порождающий белизну, как свидетельствует философия. Живет также в лесах много людей, весьма прилежных в занятиях звероловством. Есть у них и пчелы в великом множестве (обилие пчел), от которых в изобилии они получают мед и воск, ценящиеся у них, однако, невысоко. Поскольку же из-за частых войн земля у них остается необработанной и невозделанной, то жизненные припасы они получают не от чего иного, как от мехов (главный товар – меха), для приобретения которых приезжают купцы как из наших, так и из более отдаленных краев – столь высокими качествами они обладают; ибо наиболее ценящиеся у нас меха – собольи, бобровые, горностаевые и им подобные – мы покупаем у них. Договариваясь только на словах, без долгих околичностей они заключают торговые сделки и [предлагают] товар за товар[260]. Хотя и золотые и серебряные деньги в большом у них ходу, однако весьма часто меняют они меха на плоды и другое, необходимое для жизни.

Среди племен, [подвластных] императору московитов, есть и такие, которые не употребляют и не имеют ни вина, ни хлеба, а питаются, подобно зверям, [мясом] зверей (многие из них в том, что едят, сходствуют со зверями); этим они сходствуют с татарами, народ неизвестный и совершенно дикий, обитающий в лесах по берегам Ледовитого моря неподалеку от Татарии. Жители других городов Московии, то есть Новгорода и далее (а многие питаются подобно нам), как и мы, употребляют в еду блюда из рыбы, более приставшие в гражданском общежитии[261]; в способе же приготовления, как я сам убедился, они несколько отличаются от нас.

Да, почти забыл [сказать] о том, что, как пишет Волатеран, рутены используют монету (Использование денег) без клейма: желая это, однако, выяснить, я узнал от московитов достоверно, что у них в большом ходу венгерские деньги[262].

Но важнее всего то, что они держатся христианской веры (исповедуют веру христианскую, в которой наставлены первоначально апостолом Андреем), которая, как они утверждают, им была первоначально возвещена святым апостолом Андреем, братом Симона Петра[263]. Все, что было принято при Константине Великом 318 епископами в 318 г. в Никее, городе Вифинии, на первом Никейском соборе[264], и все, переданное и возвещенное Василием Великим и святым Златоустом, почитают они столь святым, непреложным и чистым, что от него, как и от Евангелия Христа, вплоть до сего дня никому из них не дозволено было отступить ни на вершок. И таково их смирение, что все, однажды установленное святыми отцами на соборах, никто никогда не осмелился бы подвергнуть сомнению (с каким благоговением они чтят установления отцов и считают их священными). Итак, с большим постоянством души, нежели многие из наших, они твердо стоят в первой вере, воспринятой от апостола Андрея, его преемников и святых отцов и впитанной ими с материнским молоком[265]. Они ни в коем случае не допускают, чтобы в их среде происходили расколы на различные ереси (каким образом они излечиваются от ересей). Если случится какое-либо недоразумение в вере или в обрядах богослужения, для разрешения всего этого обращаются они только к духовному [авторитету] архиепископа и других епископов, ничего не оставляя непостоянному и несогласному [разумению] народа. «Ибо уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его»[266].

У них есть архиепископ (разряды священнослужителей), кафедра коего находится во граде Москве, там же, где и престол императора. Имеется также много епископов, один из них в Новгороде, в котором жил Исидор, кардинал при Римском понтифике Евгении[267], как свидетельствует Рафаэль; другие в Ростове, Суздале, Твери, Смоленске, Рязани, Коломне, Вологде и в Крутицах, каждый из коих имеет свою епархию