Гости на метле - [3]

— Михаил Алексеевич считает, что надежды уже нет.

— А он не ошибается?

Таня покачала головой.

— Ты же сам знаешь, какой он врач. К нему даже из города приезжают лечиться.

Этого Степан не отрицал. Кто-кто, а Михаил Алексеевич был таки хорошим врачом. Иногда даже слишком хорошим. В прошлом году Степан заболел, так Михаил Алексеевич мигом поставил его на ноги. Даже оскорбительно стало: только собрался как следует отдохнуть от уроков — так на тебе, опять надо бежать в школу.

— А чего это отец все не едет за тобой? — спросил Степан немного погодя — Он что, тоже больной?

Таня не ответила. Только низко склонилась над вишнями. По ее щекам пробежали две слезинки.

Степану стало не по себе. И кто его тянул за язык спросить такое! Нет ничего хуже, когда из-за тебя кто-то плачет!

— Вот еще — промямлил он — Я же просто так спросил. А ты сразу в слезы. Хочешь, после этих вишен мы пойдем на реку?

Таня молча кивнула головой.

Они уже заканчивали работу, когда над забором появилась стриженая голова Василя Потихонченка.

— Что я вижу! — ехидно сказал он — Опять Ромео и его компания!

«Начинается» — тоскливо подумал Степан и сжал залитые вишневым соком кулаки.

— Не обращай внимания — посоветовала Таня — Ну его! Подразнится и перестанет.

— Лучше бы уж помолчала — раздраженно отрубил Степан — Через тебя это все!

И он направился навстречу Василю, который уже успел перепрыгнуть через перелаз и принять борцовскую стойку.

Так закончилось утро ученика пятого класса Степана Коваленка.

Загадочный свет

Вечером Степан опять сидел на вишне. Только теперь рядом с ним был Василь. Они затеяли увлекательное соревнование — кто дальше выстрелит вишневой косточкой.

Конечно, не обошлось здесь и без Тани. Она оседлала удобную ветку на соседней черешне и оттуда молча следила за соревнованиями. Говорить ей было запрещено. Когда же она пробовала подать голос, ребята дружно выкрикивали: «О, опять радио заговорило»! — и стреляли в ее сторону.

Солнце медленно котилось за горизонт. Вокруг стояла глубокая тишина. Не поднимали пыль автомобили и мотоциклы, не подавали голос сытые коровы. Даже неугомонные горобцовские псы — и те смолкли. Не иначе, как решили немного отдохнуть перед ночными приключениями.

Лишь от летней кухни к ребятам долетал смех и оживленные голоса. То родители Степана, шутя спорили, кто из них должен варить варение. Оба считали себя незаурядными мастерами этого дела.

— Ну и скука — пожалился Василь после тридцать шестого выстрела — таких каникул у нас отродясь еще не было.

— Ага — согласился Степан и установил личный рекорд — еще, чего доброго, и в школу захочется.

— А мне уже сейчас хочется — не удержалась Таня — я учебу люблю больше, чем каникулы.

— Цыц! — дружно воскликнули ребята — Тьфу на тебя!

Соревнования продолжались. Но уже не так бойко, как раньше. Первым сдался Василь.

— Ну его, надоело — сказал он и оперся спиной о ствол — давай лучше поговорим о чем-то.

— А о чем мы будем говорить? — спросил Степан. Хотя он и стрелял дальше, все же эти соревнования надоели и ему.

— О чем. Знаешь, меня двоюродный брат в Москву приглашает — начал Василь — приезжай, пишет, сходим на футбол, в ледовом дворце на коньках покатаемся. Летом — и на коньках, здорово, правда же?

Конечно, никакого двоюродного брата у Василя в Москве не было. И Степан об этом хорошо знал. Все же ловить товарища на лжи не стал, потому что тогда было б так скучно, что хоть бери и спать ложись. Поэтому он сказал:

— А мой в Ленинграде живет. Тоже к себе приглашает. Приезжай, пишет, на теплоходе покатаемся.

В действительности двоюродный Степанов брат проживал в соседнем селе. И некуда приглашать он не мог, потому что ему исполнилось лишь десять месяцев.

И неизвестно, до чему бы ребята договорились, если бы Таня опять не подала голос:

— Смотрите, огонь!

— А, радио заговорило — начал было Василь. Однако тут же опомнился и спросил — Какой еще огонь? Где?

— Вон там. В том домике, что возле леса.

Этот домик они знали хорошо. Вот уже несколько лет в нем никто не жил. Разве что в ненастье отсиживались грибники и охотники из города. Однако сейчас стояла замечательная погода и отсиживаться было никому.

И все же единственное, обращенное в сторону Горобцов окошко светилось.

— Интересно, кто бы это мог быть? — спросил Василь и тут же предложил — Сбегаем посмотрим?

— Ага, так нас и отпустят — сказал Степан и посмотрел в сторону летней кухни — Когда это нас отпускали, на ночь, глядя?

— Никогда — согласился Василь — И все же интересно знать, кто там сидит. Может, шпион какой-то?

— У Степана же бинокль есть — опять подала голос Таня.

Степан лишь хлопнул ладонью себя по лбу.

— Я и забыл о нем! — воскликнул он — А ну, Танька, пулей за ним! Он над столом висит.

Первым схватил бинокль Василь. Долго осматривал опушку и крутил окуляры то в одну, то в другую сторону. В конечном итоге вернулся к Степану:

— Ничего не разобрать. Окно светится, а кто в той хате — неизвестно.

Степан сначала тоже ничего не мог разглядеть. Облупленная стена, темные пятна кустов вокруг домика. Он уже хотел было опустить бинокль, как внезапно увидел, что из-за кустов медленно выплыл какой-то загадочный предмет. Он смахивал на длинную палку с конским хвостом на конце. На метлу что ли. И на этой палке…