Гости Анжелы Тересы - [48]
— Почему вы так пыхтите, сестра Флорентина? И входите, даже не постучав?
— О досточтимая матушка, — задыхаясь, произнесла сестра Флорентина, держась за свои вздымающиеся перси. — О досточтимая матушка…
— Что случилось?
Сестра Флорентина маленькими круглыми глазками впилась в свое духовное начальство и промолвила:
— Этот иностранец… этот господин лежит в постели французской дамы.
Настоятельница приподнялась со стула, кровь прилила к ее увядшим щекам, но потом медленно отлила обратно, точно так же, как она сама, постепенно овладев собой, спокойно и неторопливо опять опустилась на стул.
— Ну и что? — произнесла она. — Сейчас у нас сиеста. Дорога сюда, в горы, долгая и тяжелая. Без сомнения, этот господин, к тому же иностранец, почувствовал себя утомленным и прилег отдохнуть.
— Но досточтимая матушка! В постель к пациентке!
— У иностранцев вообще очень странные нравы, — сказала аббатисса сухо. — Кстати, они женаты.
Если она и обладала скепсисом умудренного жизнью человека, то сестре Флорентине она его не показала.
— Но что же нам делать? — недовольно пробурчала сестра Флорентина; сделанное ею сенсационное открытие у нее на глазах уходило в песок.
— Предоставь это мне, — кивнула аббатисса.
Когда сестра Флорентина с неуклюжим поклоном вознамерилась уйти восвояси, ее собеседница распорядилась:
— А вы, сестра, можете спокойно удалиться куда-нибудь в тихий уголок и трижды прочесть там Отче наш.
Настоятельница осталась сидеть, погрузившись в размышления. Вероятно, мысленно она сделала для себя небольшую пометку в календаре на своем роскошном письменном столе.
Слышали ли они, как закрылась дверь?
Скорее всего, нет. Орган, на котором монахиня разыгрывала свои упражнения, издавал множество самых разнообразных звуков. Но Давид вдруг заторопился.
— Галстук правильно завязан? — спросил он, потому что в комнате не было зеркала.
Классический час уныния и запоздалого раскаяния.
Хотя нет, здесь этого не было.
Он стоял над ней и улыбался, через него еще перекатывались волны возвышенной радости.
— Послушай-ка, а время не опасное?
Она посчитала на пальцах. Да, опасное. Оно всегда опасное. От внезапного страха она съежилась под своим одеялом. В этот момент она была истой француженкой, очень далекой от мыслей, когда-то одолевавших Эстрид.
— Поздно теперь раскаиваться, дорогая, — сказал Давид с сочувствием.
— Этого мы не знаем.
— Да, конечно. А сама-то ты знаешь?
— Нет… А когда мы сможем обвенчаться? — спросила она, даже не пытаясь выдать себя за героическую женщину.
— Как только…
Он умолк, так как вошла сестра и стала возиться с окном. Потом она удалилась, но появилась настоятельница собственной персоной и встала в ногах у Люсьен Мари. Она постояла немного молча, и эти секунды показались им обоим долгими, потому что они изо всех сил пытались выглядеть безмятежными.
— Меня радует, что болезнь прошла, и наступило такое быстрое и, я бы сказала, удивительное улучшение, — промолвила аббатисса, и Давиду послышались в ее тоне нотки иронии. — У нас больше нет причин задерживать здесь мадам.
Давид и Люсьен Мари обменялись взглядом, оба подумали: добились-таки. Исключат нас.
— Меня это тоже чрезвычайно радует, — произнес Давид, а сам подумал, что тон у него сейчас до смешного елейный, будто специально предназначенный для аббатиссы. — Но не стоит, пожалуй, делать слишком резкий переход — посмотрим, что завтра скажет доктор.
Это был тонкий шахматный ход — ла супериора как-то выпустила из виду врача. Но она мгновенно нашлась.
— Завтра мы узнаем, какой день доктор полагает наилучшим для выписки нашей пациентки.
Она сделала легкий поклон, как всегда держа руки в рукавах, бронзовое распятие на ее четках зазвенело, ударившись о железную спинку кровати. Выйдя, она оставила дверь в коридор приоткрытой.
Легко сказать — поехать домой. А куда? В Париж? Если бы только у нее хватило сил…
Люсьен Мари перебила его мысли:
— Давид, ты говорил с хозяйкой белого дома?
— Нет еще. С ней связаны трагические события…
И он рассказал об Анжеле Тересе и ее сыновьях.
— О, — только и могла произнести Люсьен Мари. Вся она как-то поникла и съежилась в своей постели.
— Я думал, может быть, ты не захочешь жить в тени таких страшных страданий.
Но тут она уселась в постели, и ее черные глаза заблестели.
— Бедняжка! Ее же еще и избегают, потому только, что ей пришлось пройти через весь этот ужас…
— Да, обычно люди так и делают.
— Но не ты и не я, — сказала Люсьен Мари.
— Мне кажется, нам обоим пришлось почувствовать, что несчастья все сторонятся, не правда ли? Мне уже нравится эта сеньора — как ее зовут?
— Сеньора Фелиу. Но все, по-моему, называют ее Анжела Тереса.
— Мне уже нравится Анжела Тереса. Мы поймем друг друга.
— Вот только… — замялся Давид, — о ней ходят разные слухи: что она очень странная, и даже недоступная. Боится людей.
— Еще бы, вполне понятно.
— И ты все же хочешь там жить?
— Больше, чем когда-нибудь.
Люсьен Мари опять опустилась на подушку, сказала мечтательно:
— У тебя нет такого чувства, что тот белый дом стоит и нас ожидает? И она нас ждет. Чтобы живые люди разорвали вокруг нее круг одиночества и холода.
— Это можешь сделать только ты, но не я, — сказал Давид.
Продолжение самого прославленного романа Джейн Остен — от автора «Поющих в терновнике»!Джейн Остен — одна из величайших писателей XIX века, классик английской прозы, чьи произведения по-прежнему любят и критики, и литературоведы, и обычные читатели, и кинематографисты, не устающие их экранизировать.Существует литературная легенда: Остен планировала написать продолжение самого прославленного своего романа, «Гордость и предубеждение», — но ранняя смерть помешала этим планам.Уже в наши дни за это продолжение взялась сама Колин Маккалоу — автор великолепных — «Поющих в терновнике».Возможно, ее версия судьбы и приключений одной из сестер Беннет — решительной суфражистки Мэри — сильно отличается от того, что задумывала сама Остен.Но разве это делает ее роман менее талантливым и увлекательным?
Они встретились в Ницце — венгерский граф, одержимый желанием отомстить злодею, чуть не сделавшему его калекой и похитившему возлюбленную, и юная русская княжна, безнадежно влюбленная в женатого человека. Презрев светские приличия, они решают вместе отправиться в опасное путешествие, преследуя каждый свои цели и не ведая, что от судьбы не убежать. А их судьба — быть вместе.
Она узнала его. Лицо этого человека невозможно забыть. Кьяра поклялась, что отомстит за сестру. Негодяй получит свое. Вот только… Сердце подсказывает, что душа его чиста. А сердце никогда ее не обманывало…
В библиотеке Кембриджского университета историк Клер Донован находит старинный дневник с шифрованными записями. Ей удается подобрать ключ к шифру, и она узнает, что дневник принадлежал женщине-врачу Анне Девлин, которая лечила придворных английского короля Карла Второго в тот самый период, когда в Лондоне произошла серия загадочных убийств. Жестокий убийца, имя которого так и осталось неизвестным, вырезал на телах жертв непонятные символы. Клер загорается идеей расшифровать дневник и раскрыть загадку давно забытых преступлений…Впервые на русском языке! От автора бестселлера «Письмо Россетти».
Горем и бедой обернулось Марине Мнишек восхождение на русский престол. Ее прекрасный супруг Димитрий, который ради ее прекрасных глаз готов был покорить и бросить к ее ногам огромную страну, убит дикими московитами как злодей и самозванец. Теми самыми, которые только что клялись ему в верности и преданности… Что ждет теперь новую русскую царицу, которая венчалась на царство даже раньше своего мужа? Кто она — бедная гонимая самозванка? Или все-таки царица, которой не хватает лишь престола и… любви?..Ранее роман «Пани царица» выходил под названием «Престол для прекрасной самозванки».
Солейс Фариндейл сразу обратила внимание на нового обитателя отцовского замка — высокого и красивого сокольничего, и была готова подарить ему свою любовь, позабыв об осторожности. Нежная, наивная Солейс! Логан Грей — ее заклятый враг, он намерен убить отца девушки и завладеть замком.
«…Графиня привлекла к себе голову старшей дочери и поцеловала ее, одновременно ударив ее кинжалом. Изабелла упала, не вскрикнув.В ту же секунду упала и ореховая дверь кабинета. Графиня Демерль выпустила из рук окровавленный кинжал и пошла прямо на людей, не видя и не слыша их».Кровь, интриги, коварство и безоглядная верность — всему нашлось место на страницах романа «Королева Жанна». Множеству героев предстоит пройти свой путь перед читателем. Долгий, увлекательный путь…
Имя американского писателя Чарльза Норриса (1881 — 1945) вполне может быть знакомо читателям — в середине 20-х годов некоторые из его романов были опубликованы на русском языке. Среди них — «Филипп Болдуин» («Bross», 1921), «Кусок хлеба» («Bread», 1923) и «Зельда Марш» («Zelda Marsh», 1927).«Зельда Марш» — жизненная, трогательная, немного романтическая и, несомненно, увлекательная история. Ее героине, молодой, неопытной, беспечной в начале романа, выпадает в жизни немало испытаний, прежде чем к ней приходит житейская и женская мудрость.Роман представлен в новой редакции, сделанной по тексту издательства «Мысль», который был опубликован в Ленинграде в 1927 году.
В романе «Ключи счастья» рассказывается увлекательная и драматическая история любви главной героини, основанная, как можно предположить, на некоторых фактах биографии автора — популярнейшей русской писательницы начала века Анастасии Алексеевны Вербицкой (1861–1928).Перед читателем разворачиваются полные романических переживаний картины детства и юности девушки из небогатой семьи Мани Ельцовой, любви которой добиваются такие незаурядные личности, как богач барон Штейнбах и блестящий молодой человек Николай Нелидов.
В романе «Ключи счастья» рассказывается увлекательная и драматическая история любви главной героини, основанная, как можно предположить, на некоторых фактах биографии автора — популярнейшей русской писательницы начала века Анастасии Алексеевны Вербицкой (1861–1928).Перед читателем разворачиваются полные романических переживаний картины детства и юности девушки из небогатой семьи Мани Ельцовой, любви которой добиваются такие незаурядные личности, как богач барон Штейнбах и блестящий молодой человек Николай Нелидов.