Госпожа замка Меллин - [10]

Еще немного, и я брошусь лицом в подушку и разрыдаюсь, разрыдаюсь от гнева и обиды на жестокую судьбу, отнявшую у меня любящих родителей и не давшую мне почти ничего что требуется в этом мире, чтобы преуспеть.

Представляю, как я появлюсь у постели Элвины с лицом, залитым слезами. Это будет ее триумф! Нет, так нельзя начинать сражение, которое пойдет между нами.

Я стала ходить по комнате, чтобы взять себя в руки и, подойдя к окну, выглянула из него. За подстриженной лужайкой поднимались холмы. Моря видно не было, потому что окна выходили на противоположную сторону, и, вместо моря, сразу за парком начинались холмы.

Какая красота! Какой мир и покой вокруг. И такие бури, такая борьба внутри. Я подальше высунулась из окна, чтобы увидеть Маунт Уидден на той стороне бухты. Вот уже долгие годы стоят здесь два дома; в них прожили свои жизни поколения Нэнселлоков и поколения Тре-Меллинов, и жизни их так переплелись, что история одной семьи и одного дома неотделима от истории другого.

Я повернулась спиной к окну и через классную комнату вошла в спальню Элвины.

– Элвина, – прошептала я. Молчание, но веки не прикрыты, а зажмурены. Я наклонилась над ней: – Спокойной ночи, Элвина. И все же мы с тобой будем друзьями, – сказала я вполголоса.

Она не ответила. Притворялась спящей.

Я очень устала, но спала плохо, все время просыпалась, и наконец сон окончательно покинул меня. Лежа в кровати, я разглядывала комнату. В неясном лунном свете предметы мебели казались какими-то странными таинственными существами. У меня опять возникло чувство, что в комнате еще кто-то есть: мне чудился шепот. Было такое впечатление, что последний акт случившейся в этом доме трагедии еще не сыгран. Связано ли это со смертью хозяйки дома – матери Элвины? Ведь она умерла только год назад… Интересно, от чего?

Вспомнив Элвину, ее непонятную враждебность, я подумала, что дети не становятся злыми и агрессивными просто так. Для этого должна быть какая-то причина, и я дала себе слово найти ее, чтобы Элвина снова стала нормальным веселым ребенком.

Когда я наконец заснула, было уже совсем светло, и от этого мне стало спокойнее. Как ни по-детски это звучит, я не могла заснуть в темноте от страха.

Завтракала я в классной вместе с Элвиной, которая с гордостью сообщила мне, что когда отец дома, она завтракает вместе с ним в большой столовой.

Потом мы принялись за занятия, и оказалось, что Элвина умная девочка. Видимо, она много читала, больше, чем дети в ее возрасте, и несмотря на твердое решение ссориться и постоянно досаждать мне, она не смогла погасить огонек интереса во время занятий. Это меня несколько воодушевило и вселило надежду на успех.

На обед нам подали вареную рыбу и рисовый пудинг, а когда затем Элвина предложила пойти на прогулку, я решила, что наши отношения потихоньку улучшаются.

В поместье был лес, который она предложила мне показать. Я с радостью согласилась, и вскоре мы уже шли по тропинке между деревьями.

– Глядите, – воскликнула она, протягивая мне цветок с малиновым венчиком. – Знаете, что это такое?

– По-моему, буквица.

Она кивнула.

– Нарвите букет и поставьте у себя в комнате. Она предохраняет от несчастий.

– Ну, это старое суеверие, – рассмеялась я. – Почему ты считаешь, что мне надо предохраняться от несчастий?

– Это всем нужно. Такие цветы сажают на кладбищах – прямо на могилах. Потому что люди боятся мертвецов.

– Их глупо бояться. Они не могут причинить никому вреда.

Она приколола цветок к моему жакету. При этом ее лицо стало добрым и нежным. Мне показалось, что ей захотелось защитить меня; на душе потеплело, и я мягко сказала:

– Спасибо, Элвина.

Она взглянула на меня, и лицо вдруг из ласкового сделалось дерзким и плутоватым.

– Не догоните, – прокричала она, убегая.

Я и не пыталась, окликнула только:

– Элвина, вернись! – Но она уже скрылась за деревьями. До меня донесся ее вызывающий смех.

Я решила вернуться, но лес был густой, незнакомый, и нельзя было разобрать дороги. Меня охватил панический ужас, но я стала уговаривать себя, что в конце концов это просто глупо. Светит солнце, от дома мы были не более чем в получасе ходьбы, да и сам лес не может быть очень большим. Нет, не дам Элвине злорадствовать, что она завела меня в лес и бросила. И я решительно пошла вперед, но лес становился все гуще. Я поняла, что заблудилась и начала уже всерьез сердиться на Элвину, когда вдруг за спиной послышался шорох листьев. Негодная девчонка шла за мной все это время и теперь насмехается, спрятавшись где-то неподалеку!

И тут я услышала пение – странное, немного фальшивое, и хотя это была мелодия популярного романса, мне все равно стало жутко.

«Элис, где ты? Год назад

Ты была со мною рядом,

И клялась любить меня,

И ласкала нежным взглядом.

Элис, что нам суждено…»

– Кто здесь? – окликнула я. Ответа не было, но вдалеке мелькнула фигурка ребенка с белыми, как лен, волосами, и я узнала малышку Джилли, которая в день приезда разглядывала меня из-за кустов герани около сторожки.

Я быстро пошла вперед, вскоре лес посветлел, и за опушкой мелькнула дорога. Выйдя на нее, я оказалась на склоне холма, прямо возле ворот. У своей сторожки, как и вчера, сидела миссис Соуди с вязанием в руках.