Госпожа тюрьмы, или Слёзы Минервы - [24]
Моментом истины для России стал XVII Всемирный конгресс в Москве в мае 2007 года Международного Общества пренатальной и перинатальной психологии и медицины «Внутриутробный ребенок и общество. Роль пренатальной психологии в акушерстве, неонатологии, психотерапии, психологии и социологии», на котором мне посчастливилось быть участником и членом оргкомитета. Поражало как большое число приглашённых ведущих иностранных специалистов, так и ничтожное количество участников и слушателей с российской стороны (200–300 человек). Но если первое было заслугой оргкомитета, то второе — на совести московских властей. В прессу не просочилась информация о конгрессе. В течение года до открытия министерство здравоохранения регулярно получало приглашения на конгресс. Но из Москвы на конгрессе не было ни одного профессора от акушерства: какой-то закулисный режиссёр «комедии» сказал «Нет!». Для «оправдания» придумали какое-то ведомственное совещание, на конгресс же прислали молодую симпатичную чиновницу, вчерашнюю выпускницу ВУЗа, которая заслонила своей «мужественной» грудью расслабленный Минздрав. Конечно, акушеры-гинекологи там были. К примеру, профессор Абрамченко из Питера. Он с упоением рассказал о быстрых и эффективных методах производства абортов, которыми успешно овладел. Участники конгресса почти единодушно захлопали его, а кто-то из зала назвал его выступление кощунственным. Не для всех этот конгресс прошёл благополучно. Через несколько дней после конгресса скоропостижно скончался один из членов оргкомитета.
Детский дом: спасите наши души
А сейчас хотелось бы предложить вниманию выносливого и терпеливого читателя выдержки из книги выдающегося педагога Ларисы Мироновой («Детский дом: Записки воспитателя». — М.: Современник. 1989. — 496с), которую хотелось бы сравнить по значимости с повествованиями Достоевского. Правдивость, мужество (да простит читатель подобную характеристику замечательной женщине) и талант писательницы позволяют поставить её работу в один ряд с «Записками из Мёртвого дома». Именно мёртвым (точнее, поражённым шизофренией) нашла она в начале своей «карьеры», будучи рядовым сотрудником, московский детский дом семидесятых годов прошлого века, смогла его оживить, заложила основы добродетели в воспитанниках. Читатель увидит, какие реакции, поведение и болезни возникают у брошенных на поруки государству (изолированных на годы или навсегда от родителей) детей, поймёт, как легко стать (или считаться) шизофреником и как трудно стать здоровым, если… Давайте по порядку, по мере живого повествования от лица автора и участницы событий. А в скобках курсивом будут обозначены мои комментарии к сказанному выдающейся подвижницей.
Ларису детишки встретили, как и всех прочих воспитателей до неё. «С. 18. В небрежно застёгнутой на одну пуговицу кофте и сбившейся юбчонке, задрав на спинку кровати ноги, обутые в испачканные глиной кеды, девочка лет четырнадцати-пятнадцати возлежала с царственным видом поверх белоснежного покрывала, видно только что застеленного…Глина, обсыхая и слоями отваливаясь от подошв, щедро сыпалась на постель… (Увы! Это было их любимое времяпрепровождение: воз-ле-жать. Предпочтительно — в верхней одежде и уличной обуви. Можно и в сапогах. И совершенно неважно — на чьей постели. На чужой даже уютнее.)
С. 23. Нестройный гул голосов, грохот придвигаемых стульев, позвякивание ложек о тарелки — весь этот характерный шум перекрыл надсадный вопль:
— Па-а-ашла во-о-он! Жрать хочу!
Оттеснив от двери медсестру, безуспешно пытавшуюся проверять руки, ворвалась команда мальчишек. Впереди — всклокоченный, донельзя закопчённый обладатель лужёной глотки.
С. 26. И ещё долго — недели две или три — они мигом разбегались в разные стороны при моём приближении. Звать без толку: не слышат. Слышали они — это я уже в первый день стала замечать — только то, что им хотелось слышать (Что это? Отрицательные галлюцинации? Вероятно, шизофрения исподволь прописалась там давно).
С. 28. Пока застилала свободные постели, он возлежал молча. Но стоило мне взяться за веник, чтобы вымести окурки, арбузные корки и прочий столетней давности мусор, бывший выразил активное недовольство:
— Пылить могли бы и поменьше. Апчхи!
Столь галантные манеры надо чтить. (Местный стиль — «пошла вон!»)».
(Вот первые страшноватые зарисовки воспитательницы: почти как в тюрьме или психиатрической больнице — разве что «чистоту» в последних достигают побоями или их угрозой).
«С. 30. Поразительное спокойствие хранили органы правосудия, когда дело касалось маленьких граждан, рождённых от матерей-злодеек. Никто не бил в тревожный колокол, никто не возмущался разнузданным попиранием прав маленького человечка, которому уже от рождения была уготована участь пойти по стопам родителей.
С. 38. После рассказов «трудовика» о жизни детского дома у меня сложилось довольно нелестное мнение о [директоре детдома] Людмиле Семёновне. Да я уже и сама стала замечать, что она была полновластной правительницей этого заведения и единолично решала все вопросы. Однако власть эту она ухитрилась делить с бывшими — отдавая им на откуп некоторые сферы детдомовского бытия. Это был удивительный в своём цинизме «воспитательный» тандем: диктатура официального начальства сверху и деспотия снизу со стороны бывших, бессовестно обворовывавших и терроризировавших тех, кто помладше. Конечно, между директрисой и бывшими отношения были «ножевые». Но как я понимала — больше для виду: «Милые бранятся — только тешатся»…Директрисе нужны были уголовно настроенные бывшие, а им было на руку её бросовое отношение к детдомовскому хозяйству. Для бывших это служило оправданием — в большей степени моральным — их собственного поведения. А для директрисы бывшие являлись теми самыми козлами отпущения, на которых при случае можно было списать любую пропажу: воровство здесь процветало… Воспитанники детского дома, поначалу огульно ненавидя и «верхи» и «низы» эшелонов деспотической власти, оставались практически беззащитными между «молотом» и «наковальней». В этой ситуации самые «сообразительные» быстро смекали, какому богу надобно служить, — и охотно шли в шестёрки к бывшим, а то и к Людмиле Семёновне. Уже к десяти-двенадцати годам они усваивали нормы детдомовской этики — здесь царит закон джунглей, если не ты сверху, то — тебя подомнут…
Здоровое общество возможно только при здоровом историческом сознании населения, духовно выросшего на идеях подлинных гуманистов! Хватит ли времени?Об этом и о том времени хочу здесь поделиться своими суждениями. Тем, кто ещё близко не знаком с книгами А.Т. Фоменко и Г.В. Носовского, придётся при этом испытать восторг, удивление и даже справедливый гнев.
В своей публикации мне хочется обратиться к открытиям исследователей российской истории, создателей «Новой хронологии» А.Т.Фоменко и Г.В. Носовскому (в сокращении: ФН), уже не один год будоражащим российское общество, которое, тем не менее, вовсе не проникается к ним заметной благодарностью.Скорее наоборот: смелые и даровитые приверженцы истины получают болезненные упрёки от обывателей и записных академиков то в фальсификациях и подделках, то в дилетантизме и жажде денежной поживы.
Рассказать о работе врача-психотерапевта можно по-всякому. Но имеет практический смысл рассказ без вранья. Как это, если оба слова, по Михаилу Задорнову, имеют общий корень?В этой «шутке» лишь доля шутки. На мой взгляд, рассказать честно — это, прежде всего, последовательно, по этапам совершенствования психотерапевтической помощи, чтобы читатель, погружаясь в многослойную почву терапии, мог оценить значимость составляющих опоры здания здоровья и болезни.Рассказать так, чтобы выводы, даже и положительные, не оказались лишь средством заурядной рекламы или пропаганды, а негативные не походили на оговор или самооговор.
История может восхищать и равнодушных, и умудрённых современников, если ей не назначена роль писаной торбы, Торы или мёртвого пепла, которым посыпают молодые и старые головы. Но превращённая в труху, данная нам (не Господом) обрезанная, фальшивая история России до сих пор не вызвала покаяния и сокрушения у тех, кто её топтал.Сегодня пришло время для новой общественной науки, способной не только обезвредить килотонны псевдонаучной лжи последних веков, но и осветить путь в ближайшие столетия.
«Ложь — основа государственной политики России». Именно политики (и не только в России) пишут историю. А так называемым учёным, подвизающимся на этой ниве, дозволяется лишь охранять неизвестно чьи не сгнившие кости в специально отведённых местах, не пуская туда никого, прежде всего дотошных дилетантов, которые не подвержены колебаниям вместе с курсом правящей партии, а желают знать истину. Фальшивая история нужна политикам. В ней они черпают оптимизм для следующей порции лжи. Но почему ложь им ценнее? Да потому, что именно она позволяет им достичь сиюминутной цели — удержаться лишний месяц — год — срок у власти.
Это чтение для молодых голов, начавших образование на биологических и медицинских факультетах, изучивших основы официального дарвинизма и решивших, что это неинтересно, поскольку всё уже открыто.Приводимые ниже беседы не будут походить на те, которые вы слушали по предмету раньше. Они имеют целью содержательное и объективное понимание теории эволюции прежде всего как научного метода и инструмента исследования.Сам автор (специалист-иммунолог) так определяет дарвинизм и свой путь его понимания:" ... Я проделал путь от отрицания заслуг Дарвина к утверждению его частичной правоты и пониманию механизмов недарвиновской эволюции, тем подтверждая диалектику развития Логоса: отрицая – утверждаем.Я не могу согласиться с теми, кто называет дарвинизм наукой.
В издании обобщен опыт судебно-психиатрической экспертизы лиц, совершивших сексуальные преступления. Новым для отечественного читателя является подход, рассматривающий патологию сексуального влечения с психодинамической точки зрения, учитывающей не только особенности раннего взаимодействия с семейным окружением, но и роль других аспектов социализации индивида. Автор показывает уместность использования психоаналитической методологии в судебно-психиатрической экспертизе, приводя пример экспертного заключения испытуемого, обвиняемого в педофилии. Книга написана простым и доступным языком и адресована широкому кругу специалистов: медицинским психологам, врачам-психиатрам, психотерапевтам, неврологам, а также ординаторам и студентам, осваивающим профильные дисциплины.
Ничего не боятся только глупцы. Но есть люди, которые могут собрать все свои силы, подняться и с гордостью сказать: «Привет, страхи!» Так поступила Мишель Полер, которая смогла преодолеть свои барьеры и устроила 100-дневный челендж борьбы со страхами. В своей книге она призывает вас полностью раскрыть свой потенциал и предлагает ряд упражнений, с помощью которых вы: – взглянете своим страхам в лицо и сможете понять, чего боитесь на самом деле; – начнете выбирать рост вместо комфорта; – научитесь позитивно влиять на поведение и мнение других людей; – перестанете говорить «да» новым переживаниям, а скажете «да» новым возможностям.
Лоуренс и Эмили Элисон — всемирно известные эксперты в области криминальной психологии. Более 30 лет они специализируются на самых сложных коммуникациях, которые только можно представить: на допросах преступников. Элисоны консультируют и обучают полицию, службы безопасности, ФБР и ЦРУ тому, как обращаться с особо опасными людьми. И их главное оружие — раппорт, контакт с высоким уровнем доверия. Авторы этой книги разработали модель межличностного общения, которая помогает устанавливать раппорт с самыми разными людьми, — чтобы вы добивались своих целей быстро и экологично.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.