- Я не осуждаю его за любовь к ней. Просто хочу, ради ее же блага, чтобы она не была влюблена в него, - неуверенно произнес Уесли, словно не хотел обидеть Лайлу.
- Не говори ему об этом, - девушка поняла, что перешла на шепот, - но я думаю так же.
- Да? - Уес посмотрел на нее полными удивления глазами. - Я думал...
- Я люблю его. Очень. Он был отцом мне и Гитте, после того как наш ушел. Но я люблю свою тетю тоже и не могу представить, как ей тяжело.
- Тяжело?
- В нашем доме, в Копенгагене, она его жена. Мы заботимся о ней как о члене семьи, потому что так и есть. Но в других местах, она просто его...
- Любовница, - закончил за нее Уес, и она была тому рада. Для нее это слово было предательством.
- Да, любовницей. Она говорила, что влюбилась в него, когда ей было пятнадцать, и любила его каждый день с момента их встречи. Уже прошло почти двадцать лет. И ни разу у него не было возможности публично заявить, что они вместе. Она - его грязный секрет. Она - то, что он должен скрывать. Когда я узнала, что она ушла от него, то не удивилась и не злилась. Мне было грустно, но я понимала почему.
- Я рад, что ты поняла, - сказал Уес. - Я не хотел, чтобы она к нему возвращалась. По многим причинам. Мне кажется, она считает меня плохим, потому что я не хотел, чтобы у нее были такие отношения. Она заслуживает лучшего.
- Так и есть, - согласилась Лайла. - И он пытался дать ей больше.
- Что ты имеешь в виду?
- В последний раз, когда она навещала нас, мы с тетей Элли отправилась на прогулку. Я спросила ее, почему они с дядей так и не поженились. Сказала, что сочувствую ей, потому что она не может стать его женой. Я спросила, злилась ли она на него за то, что он не бросает свою работу и не женится на ней.
- И что она ответила?
- Сказала, что служба священником - то же что и быть писателем, целителем или родителем. Это призвание, а не работа. Это не то, что ты делаешь, а то, кем ты являешься. И она больше не будет просить его оставить священство, как и он не будет просить ее оставить писательскую деятельность или просить мою маму перестать быть мамой. Сказала, что для католиков священство было таинством. Священство заложено в его ДНК. Она любила его, и он был священником, и, если он оставит священство, то больше не будет собой. Он отринет такую часть себя, что в нем не останется ничего, что можно любить. И тогда она сказала мне то, чего я никогда не знала...
- Что же? - спросил Уес, цепляясь за каждое произнесенное ею слово. У Лайлы никогда не было никого, кто так внимательно ее слушал.
- Она сказала, что я не должна осуждать его за то, что он не уходит из церкви и не женится на ней. Он предлагал однажды, и она отказалась.
Уес замер. Казалось, он даже не дышал. Почему интимная жизнь ее тети и дяди так много значили для него, она не могла понять и не хотела. Но она не была глупой. Очевидно, у Уеса были чувства к ее тете. И, казалось, это было больше, чем влюбленность.
- Он просил выйти за него, и она отказалась, - повторил Уес.
- Да, и тогда она ушла от него. Сказала, что боялась, что передумает и скажет «да», и он отречется от церкви ради нее. Говорила, что его предложение было сродни самоубийству, чтобы доказать свою любовь. Она ушла, чтобы он не мог разрушить того мужчину, в которого она влюбилась.
Несколько минут они сидели в полной тишине, пока растворялся вечер, и наступала ночь.
- Это безумие, - наконец сказал Уесли. - Все это время я думал, что она ушла от него, потому что он не мог перестать быть тем, кем был для нее.
- Он предлагал. Она отказалась. Сказала, что предпочтет быть любовницей священника, чем женой призрака священника.
Уес начал что-то говорить, но она услышала, как ее зовет женский голос.
- Мы здесь, Грейс, - сказал Лайла, и Уес спрыгнул с бревна. Лайла тоже начала спрыгивать, но Уес встал перед ней и протянул руку. Она приняла его руку и позволила помочь. Она бы удачно приземлилась даже в темноте, но не могла же она отказаться от шанса прикоснуться к руке Уеса?
- Что случилось? - спросил Уес, когда Грейс выбежала на поляну.
- Твой дядя гадает, где ты пропала, - сказала Грейс, и все трое вернулись на дорогу к дому.
- Мне нужно было прогуляться, - ответила Лайла. - Я схожу с ума в этом доме.
- Не могу винить тебя. - Грейс быстро пожала ее руку, добрый и ласковый жест, который Лайла оценила, хотя часть ее снова хотела ощутить руку Уеса. - Но уже поздно, и ночью твой дядя хочет видеть всех под одной крышей.
Мимо них проехала машина, и Уес смотрел, как она уезжает.
- Да? Тогда, куда черт возьми собрался Кингсли?
