Госпожа Мусасино - [47]

Шрифт
Интервал

Цутому ошибался. Кроме того, что Томико нисколько не испытывала к нему влечения, она ненавидела в нем эти проявления мужского поведения. Она была из тех, кто ненавидел мужчин, распускавших руки.

— Перестань, терпеть этого не могу! Не хочу, чтобы ты так делал!

Цутому посмотрел на Томико, и тоска захлестнула его. Он закрыл глаза, почти представляя, как обнимает Митико, и вновь нежно сжал сопротивляющееся женское тело.

Когда руки Томико были готовы обвить его шею, из сада послышался голос Акиямы:

— Томико-сан!

Томико скрылась в глубине дома, а Цутому волей-неволей пришлось выйти наружу.

— А-а, Цутому, давненько тебя не было видно! — поприветствовал его с иронией в голосе Акияма. — Прихожу домой, а Митико говорит, ты сюда пошел. Вот я и решил пойти за тобой. Ой, что это, ты губы поранил, что ли? Или тебя кошка поцарапала?

Цутому мгновенно вытер рот тыльной стороной руки.

— А где Томико? — Акияма заглянул в дом.

— Не знаю, на кухне, наверное.

— Очень хорошо! Я как раз хотел бы поговорить с тобой наедине, потому, собственно, и пришел сюда. Это по поводу твоих чувств к Митико.

В словах Акиямы прозвучали откровенность и ирония, которых раньше Цутому не приходилось от него слышать. «Сказывается влияние Томико», — подумал Цутому.

— Давай начистоту, — продолжал Акияма. — Я не буду с тобой особо щепетильничать, просто ты должен уяснить некоторые нюансы. Ну вот, например, то, что Митико — моя жена.

— И моя двоюродная сестра…

— Только-то? И это после того, как вы провели вместе ночь в бурю, в такой романтической обстановке, на берегу озера Мураяма. Меня мучит одно сомнение…

«Врешь ты все». Цутому всегда с удивлением думал, почему это Акияму нисколько не тревожат его отношения с Митико. «Так почему же он заговорил об этом сейчас? Чего он пытается добиться?»

— Полагаю, в данных обстоятельствах вам не остается ничего другого, как доверять нам. Особенно доверять Митико-сан…

— Доверять, конечно, следует, но когда придет критический момент…

«Что за критический момент?» В это время вышла Томико. Она засмеялась:

— А! Когда это господин Акияма пришел? О чем это вы вдвоем так серьезно разговариваете?

— У Цутому верхняя губа поранена. Не кошка ли его расцарапала?

— Ах, где-то здесь и впрямь есть кошка! Кошмар, кровь идет! Смазать ментоловой мазью?

— Ну уж, это слишком!

Акияма не ревновал. В общении с кокетками ревность не лучший помощник. Зато, если мужчина терпелив и умеет в нужный момент концентрироваться, он обязательно будет вознагражден. Впрочем, Акияма не дошел до такого состояния, когда эти качества стали частью его характера. И если бы он потерял женщину, бывшую целью всех его желаний, он бы не смог стерпеть.

Акияма считал, что стал независимым, но он всего лишь скатился до уровня Оно. Он вбил себе в голову, что деньги, которые он давал Томико, важны для нее, и поэтому она с ним не расстанется. Как это было похоже на его роль мужа! А при таком раскладе разве есть смысл обращать внимание на какого-то бедного студента.

Из них троих самым смущенным был Цутому. Только что он был отвергнут Томико. И тот факт, что Акияма нисколько не чувствовал себя оскорбленным, лишь усугубил состояние Цутому. Чтобы нарушить молчание, он предложил сфотографировать их.

Глядя на стоящих рядом Акияму и Томико, Цутому ощутил те же чувства, что и Митико, когда видела эту пару вместе. Цутому подумал, что они издеваются над ним.

Акияма тоже умел фотографировать. Он великодушно предложил снять Цутому и Томико. В тот момент, когда Акияма перещелкивал затвор аппарата, Цутому быстрым движением опустил руку на плечо Томико. От неожиданности лицо Томико исказилось. Акияма снял их в такой позе.

Кадров на пленке почти не осталось, и Акияма сказал:

— Давайте я проявлю ее… — И, щелкнув камерой без разбора в воздух, словно выстрелил из ружья, вынул пленку.

Цутому содрогнулся от мысли, что подумает Митико, если увидит фото, на котором он снят вместе с Томико. После их клятвы это было настоящим предательством. И похоже, Акияма предвидел такой результат, завладев пленкой. Не отобрать ли ее, но вот пленка уже во внутреннем кармане пиджака Акиямы, теперь неприятной сцены не избежать. Да, раз он нарушил клятву этим флиртом с Томико, уже поздно скрывать свое поведение. С того момента, как они с Митико поклялись, еще и часа не прошло, а он оказался в той ситуации, о которой с точностью можно сказать, что он так или иначе изменил Митико. Возможно, даже лучше, если она как можно скорее узнает, что он ей не подходит.

Цутому подумал в отчаянии, что отныне между ним и желанной Митико все кончилось.

Однако фотография оказала совсем иной эффект, чем он ожидал. Митико решила, что на этом фотоснимке, зафиксировавшем движение Цутому, обнявшего Томико, просто проступила вся пошлость его донжуанства.

Она почувствовала, что фото Акиямы и Томико совершенно отличается от фото с Цутому. Митико увидела какую-то тоску в их фигурах.

Когда начинаешь рассуждать, удалась ли фотография или нет, ответить на этот вопрос, глядя лишь на один снимок, довольно сложно. Нередко человек, которого снимали на пленку, не находит своего сходства с фотографией. Зачастую это происходит не из-за того, что фото на самом деле не похоже, а из-за того, что оно соответствует ожиданиям.


Еще от автора Сёхэй Оока
Огни на равнине

Сёхэй Оока (1909 — 1988) — выдающийся японский писатель, лауреат премии Ёмиури (1952) и Нома (1974). В своем романе «Огни на равнине» он одним из первых с поразительной частностью и отвагой подходит к тому рубежу человеческого бытия, за которым простирается пустыня отверженности и одиночества.Рядовой Тамура болен, его армия разбита, ни во взводе, ни в госпитале ему нет места. Теперь всё, что окружает его может нести с собой смерть: немыслимо прекрасная природа острова Лейте, американские бомбардировщики, мстители-филипинцы, одичавшие соратники-каннибалы.


Недопетая песня

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Будь Жегорт

Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас.


Непокой

Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.


Запомните нас такими

ББК 84. Р7 84(2Рос=Рус)6 П 58 В. Попов Запомните нас такими. СПб.: Издательство журнала «Звезда», 2003. — 288 с. ISBN 5-94214-058-8 «Запомните нас такими» — это улыбка шириной в сорок лет. Известный петербургский прозаик, мастер гротеска, Валерий Попов, начинает свои веселые мемуары с воспоминаний о встречах с друзьями-гениями в начале шестидесятых, затем идут едкие байки о монстрах застоя, и заканчивает он убийственным эссе об идолах современности. Любимый прием Попова — гротеск: превращение ужасного в смешное. Книга так же включает повесть «Свободное плавание» — о некоторых забавных странностях петербургской жизни. Издание выпущено при поддержке Комитета по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, 2003 © Издательство журнала «Звезда», 2003 © Сергей Шараев, худож.


Две поездки в Москву

ББК 84.Р7 П 58 Художник Эвелина Соловьева Попов В. Две поездки в Москву: Повести, рассказы. — Л.: Сов. писатель, 1985. — 480 с. Повести и рассказы ленинградского прозаика Валерия Попова затрагивают важные социально-нравственные проблемы. Героям В. Попова свойственна острая наблюдательность, жизнеутверждающий юмор, активное, творческое восприятие окружающего мира. © Издательство «Советский писатель», 1985 г.


Если бы мы знали

Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.


Узники Птичьей башни

«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.