Господин Ветер - [18]
— Здесь мне найтовать не хочется, — сказала Галка, — да и время еще есть.
Кристофер развернулся и теперь шел спиной вперед — он смотрел на Галку и машины, которые по-прежнему не стопились, он размахивал рукой и одновременно строил Галке смешные рожи, он был ее отражением в кривом зеркале, отражением, давно потерявшим облик оригинала и живущим самостоятельной жизнью.
— Боишься, что души мертвых позовут за собой? — спросил он.
— Нет. Просто неприятно, мертвецы.
— Есть особый кайф ночевать в подобных местах. Я тебе рассказывал про Научный?
— Научный?
— Поселок такой есть, в Крыму. Неподалеку от Бахчисарая. Год назад, Умка подписала нас поехать туда. Якобы в Рейнбоу деревню, в Крым. Но вся затея частично оказалась подставой. Это был лагерь где собирались разные продвинутые… Не хипаки. И наш непродвинутый пипл в эту тусовку не вписывался. Помнишь, на Вуоксовском Рэйнбоу, эзотерических бабушек. Которые на хипанов наезжали, что, дескать, те коноплю в кашу добавляют.
Галка кивнула.
— Так вот эти вроде них. Хорошие люди, но порой грузят. Но речь не о них. Один раз мы пошли гулять на Ежик. Это гора такая. Там на вершине древнее посееление. Тепе-Кармен, кажется. Там сначала был караимский пещерный город, затем христианский монастырь. Как на Чуфут-кале. Ты ведь была?
Галка снова кивнула а Крис поднял руку: на трассе появилась легковуха.
И одновременно с ней выплыл из воспоминаний и отчетливо вырисовался перед глазами Кристофера склон, белый известняк, тропинка ползущая к плоской вершине и странная зловещая фигура на фоне яркого, до боли в глазах, неба. Сначала Крис принял ее за птицу, но приглядевшись внимательнее, понял — это человек в темном, развевающимся на ветру плаще.
Откуда, из каких времен принесло этого странного человека-птицу на вершину горы, и почему его образ столь отчетливо проявился сейчас, над пылью трассы, над Галкой, над приближающейся машиной, в которой скрывалось множество возможностей — курил траву, а состояние кислотное, — эй, машина, увези меня от воспоминаний, подальше от этого места покоя, от игрушечного города мертвых…
А человек в плаще оказался одним из веселых одесситов, приколовшихся к играм со снами, к общению с расширенной реальностью, и когда появились на склоне двое спутников незнакомца, чувак и герла, в обычном, туристском прикиде, все встало на свои места.
Стоило достроить воспоминание, как вызванные Крисом образы исчезли, слились с облаками, от которых никогда не дождешься дождя. Не дождешься дождя. Дождь тот, кого дожидаются. Так что ли?
— Крис!
— Что?
— Мне становится страшно, когда ты такой.
Теперь перед ним была лишь Галка, классная девчонка, настоящая заботливая сестренка, и она загораживала собой трассу от Кристофера и Кристофера от трассы.
— Какой?
— Никакой.
— Отойди в сторонку, меня не видно. — Крис улыбнулся. — Вот так.
Машина пронеслась мимо, став линией, отделяющей предисловие от собственно рассказа, и Крис продолжил:
— Ну вот, поднялись, а в этих пещерах — одесский пипл. И ночуют они в гробах. Там, где раньше лежали останки монахов. Специально, чтобы смотреть особые сны. Говорят, очень вставляет.
— А что с ними стало потом?
— Ничего. Две недели пожили, домой поехали. Там с водой тяжело. На горе нет, приходилось вниз спускаться. И нас тоже вскоре эзотерики достали, мы в Симеиз свалили. Вдесятером. Даос, Умка, Леха, — начал перечислять Кристофер.
— Про кипарисы ты рассказывал.
— Или вот еще, — продолжил Кристофер, — мой одноклассник, Колян. Он работал во ВСЕГЕИ. Геолог. На Васильевском. Ну так вот, я как-то остался на шестнадцатой, знаешь вписку у Ленки. И вдруг в шесть утра — звонок в дверь. Там звонок дверной такой хитрый — раз нажмешь, полчаса звонит. Не проснуться нельзя.
— Знаю. — Галка кивнула.
— Открываем, смотрим — Колян… Весь в земле, в репьях каких-то. Я спрашиваю: «Ты чего?» А он: «Извини, брат, не в том склепе спал». Оказывается, всегеишники нажираются на Смоленском кладбище, а потом ночуют в склепах. В условиях, близких к походным. Поля-то отменили, денег в конторе нет.
— А в Крыму, эта якобы Рэйнбоу-деревня, она постоянно действует?
— Не знаю. Был там организатор, Саша Макаров. Дядька лет сорока пяти. Кстати, я не сразу этот лагерь нашел. Умка сказала — возле кладбища. Я совершенно запарился — никто ничего не знает. И было совсем уже обломался, слышу кто-то блюзы в кустах лабает. Смотрю — Ваня Жук. Он-то меня и привел. Оказывается, не за кладбищем, а за солнечным телескопом. Смотри, КАМАЗ идет. Пустой.
— Рука Кристофера превратилась в пропеллер, а на лице появилась широкая дурацкая улыбка.
— Не кривляйся, так вообще не остановятся.
Однако, вопреки Галкиному предостережению, машина остановилась. Водитель улыбался.
