Господин Великий Новгород. Марфа-посадница - [18]
— Железо, одно железо! — смятенно пробормотал Олекса.
— А ежель я на совете, в братстве заморских купцов твоем, докажу, что покойника Творимира сын, купец Олекса, нынче с краденым железом, тайно…
— Не краденое. Мое! Сам ты, сам ты…
— С краденым железом, — жестко повторил Ратибор, — иноземного соглядатая привез, и послухов на то представлю…
— Соглядатая?!
— Да. И не впервой. А что возят, переветничают, то всем ведомо.
Допрежь только не сыскать было кто. А теперь… Сам ты при возах не был, не докажешь. А что за тайный воз твой ночью завозили с Неревского конца?
— Дак то…
(И взмок: чуть бы — и Дмитра выдал!) — А на немецком дворе посол незван неведомо кто в тот же день объявился. Дак как же не ты! Теперя, ежели я на то все послухов представлю, кому поверят?
— Мне!
— Тебе ли? А ежель друг твой, Максимка, все сказанное подтвердит и крест целует, что сам того соглядатая у тебя в тереме видал? Дружок-то твой весь в руках у меня!
— Врешь! — и понял вдруг Олекса: не врет.
Ратибор чуть вскинул глаза (и этого лишнего слова не простит, паук), маленьким ножичком с костяной, парижской работы, рукоятью принялся чистить холеные ногти. На рукояти — рыцарь в иноземных доспехах на коне. Ждал.
— Чего требуешь от меня, боярин? — спросил Олекса, опуская голову.
Ножичек со стуком полетел на стол. Наглые красивые глаза уставились на склоненную голову.
— Хочешь ли грех свой смыть, послужить великому князю Ярославу?
— Все мы его слуги.
— Ан не все? Знаю я речи, что в твоем дому велись, донесли мне.
«Неужели Максимка?» — с болью за друга подумал Олекса.
— Ведомо мне и то, зачем старик Кондрат приволакивался. Князь Юрий вам больно не угодил? Хотели бы Елферьем заменить? С ним, с петухом, мягче не станет! А хитрая лиса, посадник Михаил ваш, не на князево ли место ладитце? При Олександре тихонький был, головы не подымал!
«Ты голову подымал ли при Олександре!» — подумал Олекса, но не сказал ничего.
— Будешь мне сказывать, что услышишь… — Помолчав, Ратибор продолжал:
— Чего там у вас, в братстве, за колгота? Хочешь на место Касарика своего кума Якова посадить, чтоб ловчее плутовать было?
— Не я, другие. Яков плутовать и мне не даст! — твердо ответил Олекса, подымая глаза.
Ратибор усмехнулся недоверчиво:
— Ой ли? Ладно, дело твое. Тем лучше. Мне Касарик нужен.
— Мой жеребей дела не решит, многие Якова хотят! — возразил Олекса.
«Мелок же ты, боярин!» — злорадно подумал он про себя…
— О других не твоя печаль!
— Вестимо.
— Без обмана, слышь?
Олекса снова поднял глаза, промолчал, кивнул.
— С Кондратом говорить будешь.
— Навряд.
— Будешь, говорю! После ко мне придешь. Гляди, не ты один, проверю! И что посадник Михаил думает, мне надо знать! Ты не косись, что Касарик плут. Все вы не лучше! И я не прост, — словно угадывая не сказанное Олексой, продолжал Ратибор, — выгоду свою блюду, конечно, а служу я великому делу! Вы тут во своем корыте, дале Новгорода и мысли помыслить у вас нет, а князь Ярослав о всей Руси печалует, он умом, что сокол, вдаль глядит! Не были бы вы все поодинке, дак и татары бы Русь не полонили!
— Кто поодинке-то был? — не выдержал. Олекса. — Князь владимирский Юрий сам Рязани не помог, своего города Владимира и то не спас, княгиню отдал на поруганье! Ростовчане да суздальцы врозь разбрелись…
— А Господин Новгород Торжка и того не отстоял! Вы за Торжок с князем Ярославом только и воюете, а татарам небось на блюдце поднесли! Что Торжок. Плесков немцам отдали! И твой батька тому причинен! А кто спас?
Олександр, Ярославов брат! И виру на обозы новгородские я по князеву слову налагал. Князю на войско много нужно, а серебро от немцев небось все через ваши руки идет! С Тверью торговать, дак своего николи не упустите!
— У нас зато хлеб дорог.
— То-то бояре новгородские, что ни год, новые пожни распахивают. Это для вашего брата, купцов, дорог хлеб. Лучше бы князю служили, дешевле бы и за хлеб платить пришлось!
«Может, ты и прав в чем, боярин, — думал, понурясь, Олекса, — а не верю я тебе! Нечистыми руками чистого дела не делают. Убеди Новгород, сами за тобой пойдут! А так, как ты меня поймал, доброго мало будет!»
Вслух же только сказал:
— Оно бы хорошо, коли так! — и замолк.
— Так и будет! — заключил боярин. — Ступай, купец. Да бога славь, что не гублю тебя. Жонка у тебя хороша больно! — хохотнул он, а Олекса, побледнев, закусил губы: «Вот как, вот оно что, дак не про то ли Домаша намекала? Ну, боярин, узнаешь, попомниш ты меня, погоди!» Склонил голову в поклоне, чтобы Ратибор лица не увидал, рука судорожно смяла шапку…
Недосмотрел Ратибор, а лучше ему было не говорить последних слов.
Кое-как вышел Олекса, качнулся, пьяный от ненависти.
— Серебро не забудь! — бросил ему вслед боярин. — Явиду, тому, что привел тебя, отдашь!
Вот и весна, вот и воля, вот и удаль молодецкая! Вечером вырыл Олекса закопанное на черный день серебро, свесил, отдал боярскому прихвостню.
Тимофею сказать? Матери? Нельзя… К посаднику пойти, ударить челом: так и так? А что посадник? Князь выше его! Надо ловчить, изворачиваться…
Неужели отец служил немцам?!
Весна заливала луга.
Глава 7
Посадник Михаил Федорович в эти дни едва поспевал справляться с делами. Со дня на день должен был вернуться из Заволочья сын посадника Обакун с дружиной, привезти дань, меха. Опозднились. Поспеют ли теперь к торгу?
Роман охватывает сорокалетний период русской истории второй половины XIII в. (1263–1304 гг.) и повествует о борьбе за власть сыновей Александра Невского - Дмитрия и Андрея, об отношениях Руси с Ордой, о создании младшим сыном Невского Даниилом Московского княжества как центра последующего объединения страны.
Дмитрий Балашов известен как автор серии романов «Государи московские». В книге «Похвала Сергию» писатель продолжает главную тему своего творчества - рассказ о создании Московской Руси. Героем этого романа является ростовчанин Варфоломей Кириллович, в монашестве Сергий Радонежский. Волею судеб он стал центром того мощного духовного движения, которое привело Владимирскую Русь на Куликово поле и создало на развалинах Киевской Руси новое государство - Русь Московскую.
В романе «Ветер времени» – события бурного XIV века, времени подъема Московской Руси, ее борьбы с татаро-монголами, образ юного князя Дмитрия Ивановича, будущего победителя на Куликовом поле. Роман отмечают глубокий историзм, яркость повествования, драматизм интриги.
Это шестой роман цикла «Государи московские». В нем повествуется о подчинении Москве Суздальско-Нижегородского и Тверского княжеств, о борьбе с Литвой в период, когда Русь начинает превращаться в Россию и выходит на арену мировой истории.
Роман посвящен времени княжения Ивана Калиты - одному из важнейших периодов в истории создания Московского государства. Это третья книга из серии «Государи московские», ей предшествовали романы «Младший сын» и «Великий стол».
"Младший сын": Роман охватывает сорокалетний период русской истории второй половины XIII в. (1263–1304 гг.) и повествует о борьбе за власть сыновей Александра Невского - Дмитрия и Андрея, об отношениях Руси с Ордой, о создании младшим сыном Невского Даниилом Московского княжества как центра последующего объединения страны. Роман «Великий стол» охватывает первую четверть XIV века (1304–1327гг.), время трагическое и полное противоречий, когда в борьбе Твери и Москвы решалось, какой из этих центров станет объединителем Владимирской (позже - Московской Руси). "Бремя власти": Роман посвящен времени княжения Ивана Калиты - одному из важнейших периодов в истории создания Московского государства.
Конец XIX века, научно-технический прогресс набирает темпы, вовсю идут дебаты по медицинским вопросам. Эмансипированная вдова Кора Сиборн после смерти мужа решает покинуть Лондон и перебраться в уютную деревушку в графстве Эссекс, где местным викарием служит Уилл Рэнсом. Уже который день деревня взбудоражена слухами о мифическом змее, что объявился в окрестных болотах и питается человеческой плотью. Кора, увлеченная натуралистка и энтузиастка научного знания, не верит ни в каких сказочных драконов и решает отыскать причину странных россказней.
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.
Андрей Ефимович Зарин (1862–1929) известен российскому читателю своими историческими произведениями. В сборник включены два романа писателя: «Северный богатырь» — о событиях, происходивших в 1702 г. во время русско-шведской войны, и «Живой мертвец» — посвященный времени царствования императора Павла I. Они воссоздают жизнь России XVIII века.
Из великого прошлого – в гордое настоящее и мощное будущее. Коллекция исторических дел и образов, вошедших в авторский проект «Успешная Россия», выражающих Золотое правило развития: «Изучайте прошлое, если хотите предугадать будущее».
«На берегу пустынных волн Стоял он, дум великих полн, И вдаль глядел». Великий царь мечтал о великом городе. И он его построил. Град Петра. Не осталось следа от тех, чьими по́том и кровью построен был Петербург. Но остались великолепные дворцы, площади и каналы. О том, как рождался и жил юный Петербург, — этот роман. Новый роман известного ленинградского писателя В. Дружинина рассказывает об основании и первых строителях Санкт-Петербурга. Герои романа: Пётр Первый, Меншиков, архитекторы Доменико Трезини, Михаил Земцов и другие.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.